Служанка повела его по длинному коридору к высокой винтовой лестнице. Стены замка были покрыты разноцветными картинками, а на потолке висели огромные серебряный и золотые часы с руническими надписями. Квентин даже засмотрелся на них. Наконец они поднялись наверх и очутились в коридоре, вдоль стен которого стояли доспехи с оружием в руках. На стенах за доспехами висели портреты прошлых королей. В конце коридора была дверь из темного дерева со знаком «S» — это был герб рода де Марлионов: два скрещенных меча над двумя перекрещенными веслами или чем-то похожим; под ними было написано слово SAMENISTION. Коридор же разделялся на две части: одна уходила вправо, другая влево.
— Идите по коридору и сверните налево. В конце будет лестница, по ней и спуститесь к главному входу. — объяснила служанка.
Поблагодарив служанку, Квентин пошел в указанном направлении. По дороге он решил остановиться, чтобы выглянуть в окно и взглянуть на сад. Из окна открывался чудесный вид на вымощенную гравием дорожку и красиво подстриженные растущие вдоль нее деревья. На небе было ни облачка, но дул холодный ветер…

Вдруг послышался шум. Из окна подул сильный и теплый ветер, становящийся все горячее и горячее. Откуда-то с улицы послышались крики. В следующую секунд Квентин увидел двух драконов, пикирующих прямо на замок. Он понял, что это не просто ветер — это воздух, раскалившийся из-за огненного дыхания драконов. В воздухе между тем промелькнули еще несколько теней смертоносных тварей. Один из них пролетел совсем низко над садом. Полет сопровождался криками напуганных людей. Разъяренный дракон открыл пасть и, издав громкий рев, дыхнул огнем. Трава и деревья тут же вспыхнули ярким пламенем. Вопли людей стали еще громче, однако их тут же заглушил грохот. Один из драконов спикировал прямо на одну из башень и обрушил ее мощным ударом хвоста...
Квентин бросился назад и выскочил в коридор; за ним с грохотом захлопнулась дверь… В коридоре было темно: горела только одна лампа под потолком у входа на лестницу вниз — но она была слишком далеко от окна для того чтобы разглядеть хоть кого-нибудь внизу или вверху.

— Куда теперь? — спросил он сам себя. Драконы сейчас обрушат другие башни, а руины замка охватит огонь... В этот момент он вспомнил о тайных ходах, ведущих в подземелья. Подземелья же расходились на множество туннелей и с их помощью можно было попасть в другие части города. Об этом когда-то рассказывал ему отец.
Молясь про себя всем богам, Квентин бросился вниз по лестнице.

Служанка шла готовить ужин с лёгкой улыбкой. Она поднялась на второй этаж замка и пошла на кухню не замечая людей которые шли возле неё. Вдруг её задели из-за чего она упала и рассердилась сжав кисти рук в кулаки: — А по аккуратнее ходить нельзя? — Со злости сказала она и подумала: — "что за ненормальные тут ходят?" — немного постояв отряхая своё платье она рукой откинула волосы назад и пошла на кухню. (Пост про Нэри)

Утро выдалось наредкость хорошим. Настолько чудесного настроения у Квентина не было давно. Пожалуй, многие, знавшие его, сказали бы, будто сегодня его настроение ничем не отличается от обычного... Сам же юный граф Харт был с этим решительно не согласен.
Этим вечером в королевском замке должен был состояться бал в честь дня рождения Его Величества короля. По какой-то причине праздник перенесли на несколько дней: сначала говорили о каких-то пустяках, вроде погоды; потом долгое время не могли подготовить кареты для праздничного шествия… Поэтому Квентин, приглашенный один из первых, вынужден был проскучать еще несколько дней в ожидании празднества. Когда наконец объявили о полной готовности бала, а также о запланированных танцах под открытым небом перед дворцом, оказалось слишком поздно — все дамы кавалеры были заняты танцами со своими кавалерами. Но Квентин не унывал. Напротив, перспектива увести какую-нибудь даму у ее кавалера казалась ему крайне привлекательной.

Приехав в замок еще с утра и попрощавшись с отцом, которому было нужно отправиться по делам к советнику, Квентин отправился побродить по загадочным коридорам замка, хранящих вековую историю королевства. Впрочем, сегодня они таковыми не были, ведь каждый закоулок был украшен перед началом празднества. Повсюду сновали слуги с подносами или какими-то украшениями... Атмосфера была, пожалуй, слишком оживленной. Стремясь скрыться от шума, Квентин забрел в какую-то отдаленную башню, прошел по лестнице и в итоге спустился в какой-то холл.

"Куда же я забрел?" — подумал юный граф, оглядываясь. В замке он бывал не столь часто. потому и не ориентировался в здешних запутанных коридорах.

По счастью, в этот момент в зал зашла какая-то девушка, судя по одежде, обычная служанка. При виде ее Квентин тут же развеселился и расплылся в галантной улыбке.

— О любезная леди, вы несомненно были посланы мне самой Королевой Ночи! Будьте так любезны, скажите, куда я забрел и как мне отсюда выйти?.. Ох, как же не учтив. Позвольте представиться, я Квентин, сын графа Харта, вальдграфа и лэндлорда. К вашим услугам, леди.

— Уверена, вы не разочаруетесь. Обещаю вас навещать во время занятий.
Неожиданный вопрос Люка застал Илениэль врасплох. Она никогда не думала о том, чтобы вести дополнительные занятия. Учебной нагрузки ей более чем хватало, а свободное время всегда было чем занять.
— Думаете? Повышенная зарплата меня привлекает, но... Моя рассада и другие увлечения? — с сомнением спросила она. — Даже не знаю, действительно ли кто-то из учеников заинтересуется дополнительными занятиями по ритуалам. Вот если бы мне разрешили вести кружок по вязанию...

— И тут вы снова правы. Надо будет этим заняться, после окончания работы в библиотеке обязательно загляну к директору. — Люк задумчиво отвел взгляд в сторону. Идея ему казалась отличной и теперь есть шанс хорошо узнать учеников. Он снова собрался и сконцентрировался на разговоре — а что на счет Вас? Дополнительные углубленные занятия по ритуалам, больше практики. За дополнительные занятие директор Феликс должен повысить зарплату, это ведь дополнительные часы работы. Да и я уверен, есть интересующиеся ученики.

— А почему нет? — охотно поддержала его Илениэль. — Дети были бы рады занятиям в библиотеке. Здесь уютнее и намного удобнее сидеть, чем в классах.
Она припомнила время, когда она сама училась. Если бы занятия проходили в библиотеке, было бы куда интереснее, особенно если бы их вел Люк.
— Вот видите, у вас уже есть идеи. Думаю, директор бы тоже вас поддержал... Кстати, вы бы могли обсуждать с учениками книги на занятиях или ежедневно вести дополнительные занятия. Например, что-то вроде книжного клуба, причем не только для детей, но и для учителей. Вам было бы чем заняться, и все, кому это интересно, тоже были бы довольны, — судя по глазам Илениэль, она сама загорелась этой идеей. — Что скажете? У нас в школе вообще маловато каких-то активностей или кружков. А ведь это подростки, у которых всегда куча энергии.

— Может я и терпелив, но предпочитаю тишину — Люк неоднозначно поправил свои очки — но снова вернутся к преподаванию…

Люк задумался. А что ему мешает работать библиотекарем, могильщиком и учителем сразу? Да практически ничего. Во время некоторых уроков его родное рабочее место будет пустовать, но не вечность же? И на всех переменах Люк будет находится в библиотеке. Он по своей природе мало уставал. И замена на место учителя литературы сразу нашлась.

— Подрастут на пару лет можно и Сагу о Форсайтах. Школьная программа приоритетнее. Особо желающих можно будет позвать в библиотеку после уроков, будут дослушивать книгу, вместо чтения на дом — похоже, Люк всерьез задумался снова стать учителем.

— Спасибо... — Илениэль с благодарностью приняла протянутый ей платок и откашлялась. — Все в порядке, я не захлебнулась.
Отложив платок на стол, профессор допила чай, чтобы кашель прошел, и улыбнулась Люку.
— Может, лучше сразу сагу о Форсайтах? Она длиннее, сможете читать ее до конца учебного года. К тому же, вы всегда отличались хорошим терпением, насколько я знаю? Из вас бы вышел неплохой учитель.

— Илениэль, с вами все хорошо? — обеспокоено спросил Люк, когда профессор поперхнулась. Он достал из кармана жилетки аккуратно сложенный белый платок и предложил его ей.
— Ученики шумные, боюсь, что на долго меня не хватит. Опыт преподавания все же был. Думаю, для разнообразия стоит попробовать. Может за триста лет я все же поменяю свое мнение. Буду им читать Войну и мир на уроке.
Люк тихо усмехнулся, заглядывая в остывший чай. Он находил интересным разглядывание отражение в своей кружке.

По непонятной для Илениэль причине Люк внезапно затих. Понять эмоции людей ей не всегда удавалось, однако в этот раз она догадалась, что библиотекарь просто не хочет продолжать разговор о недавних трагичных событиях. Решив помолчать, пока Люк не решит продолжить разговор, Илениэль продолжила пить чай.
— Учениками? Да, все нормально, только голова кругом из-за... — профессор Деркхольм поперхнулась чаем и остановилась, вовремя вспомнив, что библиотекарь хотел сменить тему. — У меня много дел, но на занятия это не влияет. А вы не скучаете в библиотеке? В том смысле, не хотели бы вы вести уроки для разнообразия?

— Рад был с вам провести время за чаепитием, профессор, всего доброго — Люк проводил взглядом уходящего Глазго.
Библиотекарь тихо выдохнул, он какое-то время разглядывал отражение в чашке. Нужная мысль вертелась в его голове, но он не решился ее озвучивать. Повисла напряженная тишина, хотелось провалится сквозь землю, лишь бы не затрагивать эту тему более. Люк не знал, что говорить. В этот раз демонов было намного больше, чем в прошлые разы. Хоть может Люк и не подавал виду, но из-за каждого трупа ученика у него сжималось сердце. Чаще всего обходилось без потерь, студенты успешно справлялись с подобным. Библиотекарь давно не брал на себя роль гробовщика, но его вынудили обстоятельства.

— Да… Как идут дела с учениками?

Илениэль вопросительно посмотрела на Глазго, но не стала ничего говорить. Он был одним из немногих учителей, с кем реально интересно беседовать, однако сегодня профессор явно был не в духе или же просто размышлял о чем-то своем.
— Всего доброго, профессор, — она улыбнулась и снова посмотрела на Люка, — Возвращаясь к нашей беседе... Сейчас в школе не слишком безопасно, а тишина и спокойствие могут быть временными. Хочется верить, что нападение демонов не повторится. — Илениэль покачала головой и замолчала, решив не развивать мысль.
На ее взгляд, даже при всех мерах безопасности, угроза оставалась. Оставлять учеников в школе было бы слишком жестоко. С другой стороны, вне школы было еще опаснее. Но если отправить учеников по домам, вряд ли демоны будут искать их и убивать по одному? Деркхольм предпочитала об этом не думать. Директор наверняка знает больше, чем она, и понимает, что делает.

Тетя Галя, гномиха по рождению, а для кого-то просто тучная женщина низкого роста, подошла к стенду с информацией, отпустила ведро с грязной водой, да так,что оно звякнуло об пол. Часть воды выплеснулась наружу и разлетелась по поверхности пола.
Поставив швабру к стене, она начала рыться в карманах, бормоча что-то несвязное, но по интонациям можно было понять, что это какие-то ругательства. Наконец она вытащила мятую по углам бумажку, развернула ее и повесила на доску, предварительно облизав палец и ткнув мокрым пальцем по углам записки, чтобы она закрепилась.
Довольная собой, она уставилась на стенд, желая вновь прочитать свою грандиозную записку. На бумажке кривыми печатными буквами было написано:

"РИБRТА, ПОСЛИ КЛАТБИЩА МОЙТИ ОБУФЬ НА УЛЕЦЕ! ТЕТR ГАЛR"

Убедившись, что в записке все правильно, она взяла швабру, окунула в ведро и начала мыть пол, напевая песню:

-Пять минут, пять минут,
Бой часов раздастся в школе,
Пять минут, пять минут,
Не сорите те, кто сорит.
А иначе я приду
И вас шваброй огребу.

Ответ профессора Деркхольм показался Глазго странным. Ладно бы, девушка не хотела просто отвечать, но почему-то она решила пойти в наступление. А Глазго всего лишь хотел поинтересоваться, что его коллега считает романтичным поступком.
Отвечать на провокацию Глазго не стал, лишь немного улыбнулся, давая понять, что он не воспринимает сказанное всерьез.
Пока коллеги вели беседу меж собой, профессор проматывал в памяти нападение демонов на школу и ту ситуацию, что происходила с ним в библиотеке со лже-Филицией. Всё-таки зеркало с запертой внутри злодейкой пропало, и нужно было его найти, чем Глазго и собирался заняться в ближайшее время.
Глазго поднялся из-за стола.
-Я бы с вами поспорил про то,что трупы не говорят, Люк, но увы, мне уже пора, да и это совсем другая тема для разговора. Спасибо за очень вкусный чай. Не буду мешать вашей прекрасной беседе. Доброго вечера.- произнес профессор, немного поклонившись сначала Люку, потом Илениэль.
Попрощавшись,он направился к выходу из библиотеки.

Люк меланхолично окинул взглядом стеллажи с книгами. Библиотека стала его родным домом

— Что бы я не делал, всё рано возвращался к книгам. Доводилось даже подрабатывать тут учителем литературы и русского языка на пол ставки. Правда было это во втором столетии существования школы, долго не продержался и вернулся в библиотеку. Предпочитаю тишину. На кладбище школы тоже неплохо, тихо, ведь трупы не говорят. — библиотекарь взял кружку в две руки, разглядывал своё отражение в чае. Он думал, говорить или нет, решил продолжить — я многим обязан этому месту и мистеру Феликсу в большей степени. Именно он вырвал из демонических оков. Школа стала своего рода храмом, куда принимают всех, у кого есть желание и стремление. Взрослый, старик или ребенок — это всё неважно. Каждая живая душа получит своё утешение

— Ого, это... Очень и очень долго, — Илениэль удивленно подняла бровь. Даже по ее меркам это было невероятно долго, хоть она и относилась к расе долгожителей, пусть и наполовину.
— Все верно, 13 лет назад. Не совсем понимаю, чем вас удивляет мой взгляд на жизнь? Это меня удивляет, как за прошедшее время вы не потеряли интерес ко всему? Да, в мире еще столько интересного, однако любое занятие рано или поздно надоедает.

— Я работаю тут примерно.. — Люк задумался, вспоминая. Через несколько секунд нужная мысль посетила его и библиотекарь продолжил — пол года с основания школы. За долгое время приходит осознание, что без прогресса никуда и люди будут в любом случае двигаться вперёд, иногда деградировать, но даже так развитие возьмёт вверх. Странно наблюдать у Вас такие взгляды, мисс Илениэль. Вы ведь выпускались 13 лет назад? Поправьте, если неправ

— Не могу не согласиться, — улыбнулась Илениэль. — Забавно слышать про консервативность от вас. Вы работали в Школе... 390 лет, если не ошибаюсь? Следуя вашей логике, вы сами должны быть невероятно консервативны. Кстати об этом, давно хотела узнать, что вас связывает с директором?

— Книги — мои лучшие друзья. Искусство сохраняется веками, а человеческие жизни дай бог если до пятидесяти доживут — Люк призадумался, взболтав ложкой чай — Я рад вести беседу с человеком, который читал книги. Живут не так долго, так что стараюсь не привязываться, но с людьми есть о чем поговорить. Чем старше, тем интереснее, но и консервативнее взгляды. Что с молодыми, что со стариками, везде свои плюсы и минусы.

— Люди такие странные...
Илениэль задумчиво потерла подбородок, но продолжать вслух не стала. Ей уже случалось задевать коллег своими и излишне прямолинейными комментариями.
— Надеюсь, мой ответ вас удовлетворил. А что насчет вас, Люк? — она повернулась к библиотекарю и придвинула к себе чашку с чаем, готовясь слушать рассказ. — Никогда не видела, чтобы вы близко общались с кем-то кроме директора. Разве что с теми, кто очень часто посещает библиотеку... У вас вообще есть друзья?