Роза кинулась в первую попавшуюся гримёрку- это оказалась комната продюсеров, и ворвавшись внутрь, крикнула:
- Кто – нибудь пойдёмте со мной, пока эти двое не поубивали друг друга!
Только сейчас она заметила, что продюсеры беззаботно играли на сей раз в преферанс. Они даже не обратили на неё внимания.
- Мистер Стивенс, вы что, оглохли?!- Роза начинала выходить из себя.
- Роза, что случилось?- спокойно спросил он, кладя на стол очередную карту.
- Там Ричи… и Билл… они там…ну, это… короче, подрались они!
- Мальчики сходите, разберитесь с этими двумя идиотами,- сказал продюсер.
Тут же сбежалось человек тридцать рабочих сцены и осветителей.
- Мистер Стивенс,- Роза сузила глаза и высокомерно на него посмотрела. Это всегда работало, когда она хотела заставить что-то делать.
- Ладно, хорошо, Роза. Мы сейчас с мистером Йостом разберёмся, кто там опять с кем подрался. Правда, Давид?
- Конечно,- продюсер «Tokio Hotel» встал,- ну я Биллу задам. Строит из себя героя. Показывай, Роза, дорогу!
И Роза понеслась обратно, не глядя назад, не видя, что позади всего двадцать человек успело поспевать за ней. Прибежав в холл, девушка пропустила всех вперёд, а сама, отвернувшись, закрыла лицо руками, потому что не хотела видеть, как два человека, одного из которых она любила, а другого когда - то любила, дубасят друг друга безо всякой надобности. Она услышала за собой задыхающийся от гнева голос своего продюсера:
- Так, это что за петушиные бои?! Я вас спрашиваю, молодые люди! Быстро разошлись! Быстро, я сказал! Ну поживее! Орлы хреновы!
- Мистер Стивенс, следите за своей речью, пожалуйста,- попросил кто-то из осветителей.
- Да я извиняюсь, вашу мать!
«Это бесполезно,- подумала Роза,- его сейчас попрёт ».
В гримёрке девчонок мгновением раньше услышали шум бегущих людей, даже, пожалуй, шум стада ненормальных людей, бегущих непонятно куда и непонятно зачем.
Лия выглянула в дверь:
- Конский топот?
- Что-то интересное,- сразу же признала Мия.
Девчонки всей кучей прилетели на место событий, и тут же раздался радостный голос Мии, перекрикивающий всех людей, даже взятых вместе с продюсером, недаром же она так голосила во всех песнях:
- Я же говорила, что это рано или поздно случится! Я же говорила! Нет, а они мне не верили! Ну что, убедились?!
- Заткнись, Мия,- посоветовала ей Роза, повернувшись к людям лицом. Перед ней предстала великолепная картина: масса народу, как зрители столпившихся в одну кучу, Билл с Ричи, как ораторы на пьедестале, причём один был краше другого: у Билла нарисовались ссадина на щеке и вконец разбитая губа, а у Ричи красовался огромный синяк под глазом. Короче, видок-с отменный. Они так переглядывались, словно могли добить друг друга взглядом.
А продюсер всё возмущался и возмущался, возмущался и возмущался… и так до бесконечности. Наконец, когда его словарный запас истинных слов исчерпался, и он заглох, сквозь абсолютную тишину, не нарушаемую ничем, потому что все обалдели от богатой речи продюсера, раздался спокойный голос Розы из толпы:
- Да, мистер Стивенс, это было… долго.
Все сразу же обернулись, наконец-то заметили Розу, из-за которой вся эта история произошла, и расступились в разные стороны, чтобы лучше разглядеть «виновницу торжества». Теперь девушка оказалась прямо напротив Ричи и Билла. Они свободно видели её, так же, как и она их. Билл стоял, опустив в пол виноватый и извиняющийся взгляд, Ричи же просто смотрел куда-то в сторону, чтобы не узнать, посмотрев на Розу, как сильно он упал в её глазах. Они стояли перед ней, как еретики и изменники на лобном месте, терпеливо ожидающие своего приговора. И она его вынесла. Переводя взгляд с одного на другого, Роза холодно произнесла, резанув этими словами и Ричи, и Билла прямо по самому сердцу:
- Ненавижу вас обоих.
и тут же выскочила на улицу.