Наступал рассвет. Небо уже было розовато-золотистое и покрытое нежной беловатой дымкой облаков. В окна били лучи выходящего из-за гор солнца, а деревья стали ярко-оранжевыми от небесного светила. Облетевшая листва, которую иногда сносило ветром в озеро, поблёскивала от росы, как и ещё зеленоватая трава. В воздухе пахло осенней свежестью. В хижине Хагрида, находящейся на опушке Запретного Леса, всегда горел свет, и рамки окон золотым отблеском переливались на солнце. Из трубы валил сероватый дым. В круглой гостиной «Гриффиндора» слышалось лёгкое потрескивание дров, язычки пламени касались каменных стен камина. Кресла освещались сонным, ещё не проснувшимся солнцем. В комнате в лучиках света то и дела летали маленькие пылинки, как всегда бывает ранним утром. Холодные каменные ступени винтовой лестницы были завалены конфетти и серпантином – ещё вчера «Гриффиндорские» хулиганы третьекурсники решили позабавиться взрыванием петард и запуском бенгальских огней из кончиков волшебных палочек. Сейчас же в гостиной царила загадочная, магическая тишина. Все ученики лучшего, по их мнению, факультета в «Хогварце» сейчас мирно спали в своих спальнях. В спальне для девочек шестого курса спали двое – Лили и Эшли. Алиса сейчас устало потирала глаза, сидя на подоконнике и любуясь рассветом. Солнце почти вышло из-за тёмно-серых гор, озеро покрылось розоватым оттенком лучиков. Где-то вдали запорхали бабочки Капустницы. Их салатный цвет был виден издалека.
Девушка по имени Алиса Уайт всегда любила наблюдать рассвет, но это удавалось ей совсем нечасто. Её ещё не заколотая наверх «крабиками» , каштанового цвета чёлка непослушно спадала на лоб. На восходящем солнце она казалась чуть рыжеватой. Алиса уже была одета в школьную форму. Сегодня выходной, и, вспомнив это, девушка достала из своей тумбочки оставшиеся деньги и пересчитала их. В руках у неё лежали двадцать один галеон. Монеты были отполированы и блестящи. Она аккуратно, но с тихим звоном сложила их обратно и продолжила наблюдать рассвет. В Алисе было много особенностей, которые знала только она.
Сейчас девушка поджала колени и, уткнувшись в них подбородком, посмотрела на Запретный Лес, на зловещие верхушки деревьев, которые теперь из-за солнечного света казались нежно-лиловыми. Стараясь как можно меньше нарушать правила, она там ни разу не появлялась, но всё мечтала попасть туда – когда появится случай и никого по близости не будет, она проберётся через чащу и посмотрит, что там.
Алиса устало моргнула, а в это время проснулась Эшли.
- Ну что, ты всё сделала как надо? – спросила она и подмигнула.
- Так точно, - отсалютовала ей Алиса. Девушки не стали будить Лили и выбрались из гостиной.
- Ты давно проснулась? – поинтересовалась Эшли, садясь в кресло.
- Я и не ложилась, - ухмыльнулась Алиса и упала на пол у камина.
Гостиная начинала потихоньку пополняться. Всюду слышались радостные возгласы, шум, гам и смех. Уайт захотела сделать появившейся толпе небольшое объявление, и для этого ей пришлось встать на стол, чтобы привлечь к себе внимание.
- Ребята, - громким шёпотом сказала она, - если увидите смешных мальчиков, то не хохочите на весь замок! А то наши любимые Мародёры не успеют опозориться перед всей школой, а особенно – перед Слизеринцами.
Гриффиндорцы, находящиеся в гостиной обменялись любопытными взглядами, они явно были заинтригованы. Кто-то счастливо улыбался, видимо, и им Мародёры тоже доставляли одни неприятности.
- А они что, будут смешными? – поинтересовался первокурсник Джон Брук, с которым три подруги познакомились ещё за ужином. Алиса нахмурилась.
- Ты меня недооцениваешь, - проговорила она с деланной серьёзностью, отчего все рассмеялись, включая её саму.
Из спальни девочек вышла заспанная Лили.
- Что, праздник уже кончился? – испуганно спросила она. Эшли рассмеялась.
- Он даже и не начинался, - хихикнула Алиса.
Внезапно толпа расступилась. Из спальни Мародёров вышел Джеймс, гордо задрав голову. Его очки сползали на нос. Они казались ему обычными, но другие, разумеется, видели их в совсем ином цвете. Очки были сделаны из ядовито-розовой пластмассы, а на переносице находились блестящие фиолетовые сердечки. На ноги были надеты детские сандалики сорок второго размера, а носки имели кошмарный зелёный цвет. По бокам носков располагались ужасные оранжевые бабочки. На большом пальце зияла отвратительная дырка. Уши Джеймса были диким образом оттопырены и дымились, видимо, Алиса позабавилась со специальным заклинанием из «Большой Книги Пакостей», одолженной у Фрэнка, её приятеля. Сальные волосы стояли ёжиком, как будто его подстригли под горшок. На носу, на самом кончике красовалась кошмарная волосатая коричневая и даже треснувшая родинка, будто это вовсе не родинка, а огромный прилипший кусок отходов. За это его назвали Жуком-Навозником.
При виде Джеймса Гриффиндорцы упали на пол от смеха, били кулаками по столам, вытирали слёзы и размазывали сопли по лицу. Бедная Лили чуть не покатилась в обморок от смеха. Она была красная донельзя, как и все остальные. Девушка упала на плечо Алисе, которая тряслась от хохота. Эшли и в самом деле упала на пол. Она каталась от кресел до камина и обратно. Башня Гриффиндора, казалось, сотрясалась от дикого смеха. Подруги начинали бояться, что перебудили весь Хогварц.
- Как жизнь, Эванс? – беспечно зашагал он к ней. Та ревела от хохота на плече Алисы, а та пхнула ему в лицо маленькое зеркальце. Он удивлённо поморгал, пожал плечами и посмотрел в зеркальце. На его лице отразился ужас.
- Это ты! – прошипел он, сверля Алису взглядом, и замотал лицо в подол мантии, чтобы не позориться ещё сильнее, но сильнее уже было некуда. Убежать он не мог – проход к портрету был закрыт толпой.
Из спальни мальчиков выбежал Сириус, видимо, с целью сообщить Джеймсу о его внешнем виде. На щеке Блэка красовался отпечаток поцелуя, причём губ нечеловеческого размера. Под носом углём были нарисованы усы с завитушками на концах, и этим же углём Алиса ночью соединила ему брови на переносице, создав эффект «Однобрового» человека. На лице красовались три огромных гнойных прыща: на переносице, носу и на подбородке, показав при этом созвездие «Орион». Содержимое лопавшихся кошмарных прыщей противно попадало Сириусу на мантию. Грифиндорцы покатились со смеху, а сам Блэк удивлённо воротил головой. Все сгибались пополам от хохота, а Джеймс любопытно высунулся из созданного им кокона. В это время в гостиную выбегал Римус. После Поттера и Блэка он выглядел не так смешно, но тоже был опозорен. На спине мантии находилась надпись: «Старость-то», а капюшон нахлобучен на голову.
- Смотрите! – завопил третьекурсник Христиан Смит, указывая на дверь, которая в четвёртый раз открылась. Из спальни высунулся испуганный Питер. Сейчас его волосы были идеально выстираны и уложены, рубашка глажена и бела, как никогда раньше.
- У-у-у-у-у-у, - пронеслось по гостиной и его встретили бурными овациями. Пришёл час Алисы.
- Питер? С каких это пор мы ходим чистые и не воняем? – изобразила удивления она, отчего все снова загрохотали смехом.
- АЛИ-И-ИСА! – ревел Джеймс, готовясь наброситься на неё. Сириус продолжал обливать всех содержимым гнойных прыщей, но попытался оттащить Поттера от Алисы и усадить распсиховавшегося друга обратно в кресло. Сам он был не менее зол на Уайт, которая сейчас сгибалась от смеха.
- Да, Поттер! Я уже шестнадцать лет Алиса. Кстати, Петтигрю! Куда делись те кошмарные кружочки пота, которые я видела на рубашке у тебя вчера? Ты помазался дезиком? Или попшикался?
Башня Гриффиндора снова взорвалась. Питер дико покраснел, как паровоз.
- Что тут происходит? – прогрохотал строгий голос. Все испуганно обернулись. Перед ними стояла профессор МакГонаголл, гневно сдувая и раздувая ноздри. Кто-то не удержался и прыснул, однако улыбка ненадолго задержалась на лицах учеников. Услышав голос преподавателя, Джеймс вскочил с кресла, забыв про свой внешний вид.
- ПРОФЕССОР, - задыхался он, - ЭТА ПРОТИВНАЯ, СКОЛЬЗКАЯ УАЙТ ПОСМЕЛА СОТВОРИТЬ СО МНОЙ ТАКО…
- Мисс Уайт! Что тут происходит? Может, вы мне объясните в чём дело? – прогрохотал голос МакГонаголл на всю башню. Алиса вжалась в стул.
- Ну-у-у, э-э-э… Просто, мне кажется, Поттер немного перепутал школу с яслями.
Кое-кто дико покраснел, было видно, что эти люди хохочут беззвучным смехом. Профессор бросила серьёзный взгляд на Джеймса и Сириуса. Алиса была готова поклясться, что она едва-едва сдерживает смех, но всё равно где-то в её птичьих глазах глубоко таится улыбка, а губы сжаты уже не так плотно. МакГонаголл дышала часто, видимо, удерживаться ей было так же трудно, как и остальным, поэтом она зажала рот рукой, изображая дикий шок.
- Со времён основания Хогваца такого никогда не было! Мисс Уайт! Объяснитесь!
- Профессор МакГонаголл, можно я? – тихо спросила Лили и, не дожидаясь ответа, начала говорить. – Понимаете, Поттер, Блэк, Люпин и Петтигрю затеяли злую утку против Алисы! Да и мы тоже в этом участвовали, - тихо добавила она, едва взглянув на перепуганную Эшли. Профессор МакГонаголл яростно взглянула на Алису.
- Минус двадцать баллов с «Гриффиндора», Уайт! Я в вас очень разочарована, - проговорила она и скрылась за портретом, оставив неприятный след в хорошем настроении Гриффиндорцев.
- Тоже мне! – скривил рожу Дерек Варнер с седьмого курса, - Минус двадцать баллов с «Гриффиндора», Уайт! Я в вас очень разочарована, - скорчив рожу, передразнил профессора он. Кое-кто выдавил из себя неуверенный смешок.
- Ладно, - недовольно буркнула Алиса, - завтрак начинается. Топаем в Большой Зал.
Народ начинал постепенно расходиться. Несмотря на то, что Алиса лишила Гриффиндора двадцати баллов, все начали боготворить её. Новость о её розыгрыше распространилась по школе со скоростью лесного пожара. Все хотели познакомиться с ней или пожать ей руку.
Конечно, Алиса понимала, что всего за один день может принести своему факультету и сто баллов за блестящие ответы на уроках, но сегодня был выходной.
- Всё! Сегодня в Хогсмид, - радостно заявили Лили с Эшли в один голос. Алиса довольно кивнула. Никакие потерянные баллы не могли испортить ей настроение, ведь она наконец опозорила Мародёров на всю школу!
Академия наёмных убийц
В этом мире, тайные войны и заговоры приобрели особо важное значение. У каждого влиятельного человека есть свои связи с…
Варианты ответов: