Солнце ещё не встало. В этой квартире было тихо, разве только отвлекал шум разнообразной бытовой техники. Ну да не так уж и отвлекал. Орочимару поднялся и потёр щёку. Спал он в напряжении, не смотря на то, что в этом мире его новое тело никак не реагировало на чужую душу. Следовательно, изнашивалось это тело не так сильно. Краем мозга Орочимару как-то даже думал, а не создать ли ему в этот мир постоянный портал, чтобы время, отведённое на теоретическое познание техник проводить вне постоянной опасности для собственного здоровья. Но это всё оставалось пока на втором плане, или же даже на третьем. Первый пункт в списке дел – возвращение в родной мир. Этим нужно было заняться уже сегодня. Учитывая, что этот мир даже ещё более безответен и полон однообразных обывателей, которые останутся равнодушными к чужому горю… Девчонке не помогут, если они случайно – или не совсем случайно – что-либо с ней сделают, посему времени у них много. Даже если приедут её родители, можно будет легко повторно «захватить власть». К тому же, на самый крайний случай у них есть Шаринган Саске. Что до техник, достаточно около трёх дней, чтобы найти себе источник нормальной энергии. Как известно, чакра бралась от боевого духа – чего в любое время у шиноби было предостаточно – и плюс ещё природные силы и расположенность к ним. У всех троих эта расположенность была ещё какая – иначе бы они не были шиноби в своём собственном мире. Единственное, чего не хватало – природные силы. То ли мир был такой, то ли именно этот город, но природная сила тут была просто никакая. Невозможно почувствовать единение. Орочимару, шарившись в собственной памяти, иногда цеплял моменты пребывания в больших городах мира шиноби, но ничего затруднительного не припоминал. Зато он слышал от некоторых, что во время долгого пребывания в больших городах, изматывались даже джаннины. А если человек совсем переходил жить в город, его ниндзюцу заметно ослабевало – посему приходилось быть мастером во всём остальном. Гендзюцу, например, требует большей своей частью сил самого шиноби, потому, наверное, додзюцу Учиха не претерпело изменений. Да и сам факт того, что тут дело замешано в генах, говорил скорее о врождённом, чем о приобретённом(тренировки чакры). Несомненно, чакра и для Шарингана необходима, это Орочимару точно выяснил в ходе многих своих исследований. Тогда тут два выхода: либо у Саске есть источник чакры, но он об этом умолчал, либо его Шаринган настолько развит, что ему хватает каких-то жалких обрывков чакры, что можно получить в этом городе – как раз тех, из которых у саннина получилась только дохлая змея. Нужно поговорить с Учихой, это в первую очередь. Что до девушки, её можно поставить «на шухере». Пусть отвечает на телефонные звонки как обычно или общается со своими друзьями. Чем меньше подозрений она вызовет, тем дольше они протянут в более менее удобных условиях. Через несколько минут Орочимару принял душ, и, нашарив что-то подходящее ему в кладовке – чёрную рубашку и серые спортивные брюки – направился искать себе завтрак. Время было только семь часов утра, и все, кроме него самого в квартире спали. Обнаружив, что от супа ничего не осталось, саннин заглянул в холодильник. Пришлось есть то, что оставалось в этом самом холодильнике – наскоро сварганенные бутерброды и опять же кофе. Пока он ел, невольно бросил взгляд в зал – кухня в этой квартире была соединена аркой с гостиным залом, где вчера уснул Саске и хозяйка квартиры. Как раз с места, куда он сел, был виден диван, на котором задрыхли эти двое. Это было довольно интересным зрелищем, и про себя Орочимару отметил, что это утро для него выдалось всё-таки необычным. Не часто – можно сказать, вообще никогда – увидишь Учиху, сделавшего месть целью собственной жизни, в объятиях пусть и в каком-то роде симпатичной, но совершенно обычной девчонки. Это зрелище, учитывая внутренний мир Саске, ну никак не могло вписаться в сознание саннина, посему он не отрываясь, параллельно жуя свой завтрак, глазел на тот самый несчастный диван. Рассмотрел, наверное, всё, что было доступно его глазу с этого расстояния. Хотя, возможно, с другой стороны, какие-то ворота у Учихи могли уже слететь с петель, тем самым выпустив какой-то поток его эмоций. Это могло случиться, убей он Учиху Итачи, или же, как предполагал Орочимару, если бы он убил Узумаки Наруто. Это да, в таких случаях Саске показал бы эмоции. Что на счёт перехода в чужой мир, совершенно отличный от родного… Этого саннин не мог знать. Насколько он судил по себе, во внутреннем мире при переходе по крайней мере у него самого мало что поменялось. Как и у Кабуто. С чего тогда должно вдруг что-то меняться у Саске? Или он узнал что-то новое?..
- Хватит сюда глазеть,- прозвучал сонный, немного хриплый, но тот же ледяной голос с дивана. Саске таки почувствовал, что Орочимару наблюдает за ними.
- Я любуюсь,- растянул ухмылку мужчина,- Тебе полезно это, Саске. Ты станешь меньше времени уделять своему ужасному настроению.
В ответ на диване зашебуршились, и помятая, но в то же время, по обыкновению «кирпичная» физиономия Саске выглянула из-под пледа.
- Делай что хочешь, пока у тебя есть возможность,- его фраза прозвучала совсем пофигистично, что и несло в ней угрозу куда большую, чем если бы это был гнев. Это немного утихомирило мысли саннина на счёт Учихи – было видно, что Саске безразлично на девушку, и он, не смотря на то, что творил, оставался собой. Завозившись ещё сильнее, Саске сел. Ввиду того, что спал он пластом на девушке, улегшись к ней лицом, сел он также на неё, получается, верхом. Послышалось недовольное мычание – лишилась тепла. К тому же Саске совсем не церемонился, и не беспокоился на счёт того, что мог её разбудить. Он окинул взглядом её тело и, не смотря на то, что она прикрылась руками в попытке согреться, уловил несколько особо ярких засосов собственного производства. Без всякой задней мысли, с небольшим усилием отодвинул её руки в стороны, он, некоторое время тормозя, рассматривал свою работу. Поначалу он подумал, что обнажённое тело омерзительно, особенно женское, и особенно с утра – такой уж у него был на данный момент настрой, просто не хотелось ничего подобного видеть – но теперь, когда он чётко видел следы поцелуев и несовершенство тела девушки - ещё девушки, только начавшей превращаться в женщину - его начало это с какого-то перепугу привлекать. Но это всего лишь доказывало то, что он не ребёнок. Заметив её сонный непонимающий взгляд, Саске вернул её руки, можно сказать, откуда взял, и приложил усилие, чтобы удержать их на ней же. Взглядом указал в сторону. Он знал, что она поймёт, что он не хочет, чтобы её видели другие, особенно такую. Внезапно Саске ощутил, как ускорилось её сердце и напряглась спина и живот – хочет подняться. Зачем? Взгляд её не предвещал ничего хорошего. Нет, он не хочет сейчас ничего делать. Он понятно сказал ей вечером – точнее, уже ночью – что будет делать что-либо только, когда сам захочет. Уверенно удержав её на месте, он переместил ладонь на её лицо и закрыл ею глаза. Так тихо, чтобы слышала только она, приказал спать. Выдохнула и расслабилась. И в ответ на его действие даже усмехнулась. Коснулась руки сначала нежно, но потом приложила небольшое усилие, как бы "отправляя" его, раз он захотел уже вставать. Саске, ничего больше не предприняв, поднялся. С ночи, когда встретил Орчимару и Кабуто, он был одет, правда, помят. Это его не смутило, он направился к завтракающему саннину. Несколько минут они молчали.
- Ты ничего не рассказал нам о ней вчера,- начал Орочимару,- Сейчас скрывать что-то бесполезно. Есть что-то важное?
Саске перевёл взгляд с чайника, который он до этого гипнотизировал, на мужчину. Он уже успел поразмыслить над тем, стоит ли говорить об аниме и манге в этом мире. С одной стороны, Орочимару с его опытом какие-то серии аниме могли помочь, с другой, для Саске новое столкновение с тем, что он окрестил ложным – невиновностью Итачи – было по болезненности сравнимо со столкновением с Наруто вживую. Всё внутри переворачивалось. А не проследить Саске не мог – он не хотел показывать собственное сражение с саннином и что было после этого. Разумеется, они оба знали, что Саске не захочет отдавать своё тело, будет сражаться, но Орочимару должен был остаться неготовым к той атаке Шаринганом.
- Есть,- Саске просто ощутил, что другого выхода нет,- Тебе нужно многое узнать.
Послышались шаги из коридора, соединяющего спальню с кухней, и на кухне появился Кабуто. Не смотря на то, что он был, как и двое других до него, помятым спросонья, вид у него был крайне серьёзный. Даже озабоченный.
- Орочимару, вам нужно это видеть,- тихо, но отчётливо проговорил он. Его рука вытянулась вперёд. Кулак разжался ладонью вверх. На ней лежало что-то круглое и блестящее. Саннин немедля, забыв про еду, подошёл к медику и взял в руки предмет. Это был металлический круглешок с булавкой на оборотной стороне. На самом круглешке красовались… Акацуки. Учиха Итачи и Хошигаке Кисаме, хоть и нарисованы они были странно. По-мультяшному. Орочимару сначала подумал, что глаза обманывают его. Он прищурился и даже подошёл к окну, где было больше света. Ошибки быть не может. Даже если это не те, о ком он подумал, плащ Акацуки оставался плащом Акацуки. Красные облака на чёрном фоне. В глазах Учихи даже Шаринган прорисован. Что за белиберда? Саннин стал за несколько секунд настолько хмурым, что, казалось, мордашку змеи сплющило со всех сторон, разве только конкретно с ним это выражение выглядело даже обаятельно.
- Это ещё не всё,- привлёк его внимание Якуши,- Вот ещё,- он запустил руки в карманы и достал ещё несколько круглешков. Их было пять, три совершенно глупых, но на двух других отчётливо видна форма джаннина Конохи и бандана деревни, скрытой в горячих источниках(Хидан). В общем, всё это наводило на одну абсурдную, но совершенно очевидную мысль: в этом мире откуда-то известно о мире шиноби. Эти булавки с картинками выглядели как товар массового потребления, во всяком случае, очень дешёвый товар, который может быть приобретён любым человеком по крайней мере в одном экземпляре. Орочимару, чувствуя, что на его вопросы сейчас способен ответить никто иной, как единственный на данный момент спящий в этой квартире человек, широким шагом направился было в зал, к дивану, но Саске вдруг встал у него на пути и неуловимым движением как-то забрал круглешок из сжатого кулака.
- Я всё объясню. Сядь. Это может вывести тебя из равновесия,- буркнул парень, нахмуренно рассматривая значок с Акацуки,- Начну с легенд…
***
После раннего утра – судя по тому, что в комнате было ещё достаточно темно, когда Саске разбудил меня – мне было лень снова просыпаться. Хоть за окном было уже явно позднее утро, мне не хотелось открывать глаза, потому что я ощущала, что Саске рядом нет. Ожидать этого, конечно, не следовало, нужно уже привыкать к тому, что он не будет проявлять никакой нежности или заботы. И за это его по-хорошему надо ценить – он такой, какой он есть, тот персонаж, в которого я по-прежнему влюблена. И его характер – это часть того, что я на самом деле люблю. На миг представив себе сюсюкающего Учиху, я прыснула. Меня бы стошнило, если бы я действительно это увидела. И только после этого я открыла глаза. Тело до сих пор саднит. От ощущения, что при каждом движении болят мышцы, я улыбалась. Пока я накидывала на себя одежду, обнаружилась кровь на простыни. Нет, конечно, хранить её до скончания века я не собираюсь – это может и романтично, но всё же странно, и не по мне. Есть куда лучше напоминающие о присутствии Саске вещи… Или ещё будут. Я потянулась и, натянув чистую майку и шорты, босиком направилась на кухню. Там никого не оказалось. Только недожёванный бутерброд лежал на столе, да недопитый кофе. Так как бутерброд уже начал подсыхать, я накрыла его небольшим пакетиком. Уже на кухне я уловила странные звуки. Они меня очень насторожили, показались мне знакомыми. Пройдясь дальше, в комнате родителей я увидела всех троих своих «гостей», рассевшихся на кровати напротив висящей на стене плазмы, и все как один таращились в телек, по которому в этот момент показывали… Серию «Наруто». Ту серию, когда проходил экзамен на чуунина, момент, когда Саске, тогда ещё тринадцатилетний, вышел на бой с каким-то очкастым типом в маске. Мне показалось, моя челюсть затерялась где-то в районе плинтуса. Озвучка была, и была русская, но японских слов на фоне она не перекрывала. Вообще само существование озвучки я презираю – имеется ввиду, такой некачественной. Теряется вся фишка сейю, тех, кто озвучивает персонажей. Все их эмоции уходят в пропасть. Стоило мне появиться на пороге комнаты, как все трое уставились на меня. Орочимару вскинул бровь, отмахнулся и продолжил смотреть. Саске безразлично поднялся с места и направился ко мне. Я отступила на пару шагов, но удержала себя на месте. Почему я стала вдруг отступать?.. Учиха взял меня за предплечье и повёл на кухню. Там он посадил меня на стул, чему я совсем не сопротивлялась, и просто ждала каких-нибудь его указаний или объяснений.
- Anime no naka de Orochimaru wa shitte inai koto ga aru,*- начал он, немного отойдя от меня и стоя боком ко мне. Параллельно с переводом и осмысливанием его слов я подумала, что он изверг – это издевательство, встать передо мной так, чтобы я мигом уловила все привлекательные моменты его поведения, да и тела. Однако в следующий миг он ушёл из поля зрения, переместившись ко мне за спину. Я не осмелилась продолжать глазеть на него.
- Tatoeba, koitsu no shi da.**
*"В аниме есть вещи, которые Орочимару не знает"
**"Например, его смерть"
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: