Дверь закрылась на удивление бесшумно, а ни как описывают в ужастиках. Но настроения этот факт явно не поднимал, они были связаны, заперты и далеко от школы. И по тому факту, что они столько времени провели без сознания, стало ясно, спасать их, видимо, не собираются. Вывод? Верно. Можно полагаться только на себя. Придумать план и сбежать. Будто издеваясь, из динамиков раздался все тот же противный голос.
- А чтобы нам не было скучно ждать, пока за вами приедут заказчики и вас заберут… частично.
Раздалось тонкое хихиканье, было странно понимать, что этот истерический тонкий смех исходит из губ грузного мужчины. К тому же настораживала фраза: частично. Что они задумали?
- Так вот. Чтобы немного развлечься, мы предоставляем вам свободу в разумных пределах. – на этих словах ремни, связывающие пленников расстегнулись.
- Дверь заперта, снаружи, практически в каждом коридоре расположены охранники. Сбежать невозможно, но вы попробуйте. Чтобы все было более менее честно, в вашей палате нет ни камер, ни жучков, но как выйдете за дверь, мы сможем слышать и видеть вас. Ну, удачи.
Динамики умолкли. Дети поднялись с кушеток и начали разминать затекшие конечности.
- Как думаешь? С чего это они такие добрые? – удивился Саске
- Меня больше волнует, почему мы здесь оказались. К тому же нет гарантий, что он сказал нам правду, – пожала плечами в ответ Кичи.
- Ну а если предположить, что все сказанное ранее было правдой?
- Тогда нам надо как можно скорее сматываться отсюда. Что-то не внушает мне доверия это местечко.
Пока Саске и Кичи придумывают план побега, давайте перенесемся в школу и послушаем, неужели учителя решили оставить все как есть? А может, они все же решили попытаться спасти их?
В кабинете Цунаде:
Директриса сидела в кресле, опершись локтями о поверхность стола и положив сверху голову.
- Но что мы можем? Больше нечего сказать?
Казалось, Цунаде разговаривает сама с собой, но если присмотреться, то рядом с окном стоял некто, сокрытый в тени. Единственное, что было видно, были губы. Цунаде то и дело бросала взгляды на бинты, лежащие перед ней. Эту небольшую тайну знали лишь единицы. И эта тайна сейчас стояла перед ней и заявляла, что ничего не может поделать с похищением детей, якобы это похищение было проведено по закону, и они ничего не могут с этим поделать.
- Мадара. Как ты не понимаешь, мы должны хотя бы попытаться.
- Я повторяю вопрос: что мы можем? Если бы документы были поддельными, то через суд можно было бы попытаться их вернуть.
- Но мы же можем оспорить это заявление. Ну к примеру провести тесты, они докажут, что дети, которых они забрали, не страдают психическими отклонениями.
- Ты сама-то в это веришь? Возьмем, к примеру, Куроки. Сколько на ее совести убийств? А избиений? Но даже если мы сможем замять ее промахи. Подчистить ее прошлое для меня ничего не стоит. Пока мы будем все это доказывать, проводить тесты и тому подобное, что с детьми за это время случится?
- А что ты предлагаешь?
- Ну, если тебе так хочется их спасти, то есть лишь один выход: похитить их. Да, это незаконно, но это единственное, что мы можем в этой ситуации. Я могу предложить лишь финансовую помощь и то, что Акацуки примут участие в освобождении.
- Хоть что-то. Что думаете вы?
В ответ на эту реплику подняли головы все присутствующие. Да, Цунаде была не единственная, кто знал, что Мадара Учиха до сих пор жив и здоров.
- Остается найти больницу, где их держат – произнес шипящий голос – у кого есть идеи?
Больница:
- Ничего не выйдет, Саске. – тихо проговорила Кичи, качая головой из стороны в сторону.
- Почему?
- Если нам и удастся пробиться через охранников, мы не можем сбежать одни, с нами привели еще пару десятков детей. Тихо сбежать не выйдет. Но предположим, просто предположим, нам удалось сбежать, куда мы дальше подадимся? Не знаю как ты, но я была в отключке, пока нас везли, и понятия не имею, где мы сейчас. И добираться мы явно будем пешком – мало того, что монолог был произнесен скептически, так еще и закончился сарказмом.
- А ты что предлагаешь?
- Я думаю, а ты мне мешаешь, между прочим.
За обсуждениями планов и невыполнимых идей, Кичи и Саске не заметили, как прошла половина отпущенного времени.
Размышления прервал очередной безумный крик. От этого крика поначалу у пленников холодели руки, и по телу шла неконтролируемая дрожь. Но понемногу они начали к этому привыкать. С того самого момента, как это злосчастное табло принялось отсчитывать последние минуты их жизни, каждые два часа кого-то из детей в буквальном смысле мучали. Точнее не просто мучали, а заживо оперировали. Зачем? Не знал никто из пленников. Вдруг дверь с тихим скрипом открылась. Это были снова санитары.
- Нам был приказ перевести вас в другую комнату, к остальным.
Снова чувство слабости… ватные ноги… ощущение падения. Знаете, постепенно к этому начинаешь привыкать…
Спустя 11 часов.
- Остается лишь одно. Когда мы окажемся там, попытаемся сбежать. – Кичи устало вздохнула – все или ничего.
- А как быть с остальными? – спросил Итачи, кивая на детей младших классов, а точнее на тех, кто остался в живых… пока…
- Я продумала и это. Нас с Саске заберут первыми. Мы попытаемся сбежать, и если все выйдет, мы заберем вас.
- Но к чему такие сложности? Зачем ждать и понапрасну рисковать?
- В операционной должны быть инструменты. С голыми руками на охранников? Нет шансов.
В школе:
- Что удалось узнать?
- Я поспрашивал в других школах. С подобной проблемой помимо нас сталкивался еще один коллектив. Детей они так и не нашли, но в поисках информации мне помогли. Далее я прогнал эту ситуацию по некоторым полезным людям. Ответ пришел минут сорок назад. В больницу, где главврачом является человек, пришедший к нам, неофициально поступают заказы несколько специфического содержания.
- А теперь последнюю фразу, пожалуйста, немного в упрощенной версии.
- Да что тут упрощать? – Кабуто ударил с силой по столу, возле которого стоял – они продают детей на органы, причем явно экономят на процедуре, скажем так, извлечения.
- Но почему?
- Они не могут заказывать некоторые медикаменты в больших количествах, иначе это вызвало бы интерес к их больнице, что им не нужно. И я, кажется, знаю, где они сейчас.
- Так чего мы ждем? Выдвигаемся!
После этих слов, толпа, состоящая чуть меньше, чем из двух десятков людей, вышла из кабинета и направилась в надежде успеть и спасти…
В больнице:
Боль… Резкая боль по всему телу… Легкие содрогаются, будто при неудержимых приступах кашля… Слабость приятной волной разливается по телу, уже не хочется абсолютно ничего… Куда-то бежать… От кого-то спасаться… Зачем? Для чего все это? Свет… Режет глаза… Даже сквозь плотно сомкнутые веки… Что это? Конец? Нет, не думаю…
С трудом разлепив веки, девушка обнаружила, что лежит на операционном столе. Как она здесь, оказалось, было непонятно. Рядом раздался уже привычный стон Саске. Оглянувшись по сторонам, насколько позволяло стянутое ремнями тело, девушка заметила передвижной столик (извините, не помню, как называется) с лежащими на нем инструментами.
С силой надавив телом в одну сторону, девушке удалось немного спуститься и ногой подцепить этот столик. С силой катнув его в свою сторону, Кичи с трудом успела ее затормозить рукой. С трудом дотянувшись до стилета и схватив его, Куроки разрезала сначала ремни на своей кушетке, после чего освободила Саске.
Дальше все происходило как в тумане. Выбрались из операционной, освободили детей и побежали по направлению к выходу. Когда дети уже выбежали из больницы на улицу, их догнали санитары. Завязалась потасовка, но что могли сделать трое подростков против восьми сильных мужчин? К тому же реакция была притуплена от частого применения к ним снотворного и успокоительного. Все же они старались отбиться и сбежать до последнего. Кичи продолжала со стилетом в руке наступать на раненого ею санитара, как вдруг она почувствовала небольшую боль в районе плеча, после чего наступила привычная слабость. Последнее, что увидела Кичи, перед тем, как снова потерять сознание: учителя и акацуки на бешеной скорости неслись к больнице.
И все же они не забыли… Они пришли, чтобы спасти…
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: