При виде учителя Юань почувствовала, как внутри у неё что-то переворачивается. Ох, выговор!.. За прошедшие часы он стал казаться чем-то призрачным и далёким, о чём девушка вообще и думать забыла – книга про нечистую силу увлекла её, а реальность стала чем-то посторонним. И теперь настойчиво напоминала о себе…
Вежливо кивнув, Шу быстро соскользнула с подоконника, оставив там том. Мрачное лицо мастера, - ещё больше, чем обычно! – заставляла её трепетать и представлять себе самые ужасные лекции, на которые верный помощник босса был способен.
Но…
- У нас через пять дней будет миссия. У всех. – Зычно объявил Леви, в упор глядя на свою ученицу. – Наши агенты обнаружили базу Мильфиоре в Италии, и теперь мы должны её уничтожить. Пять дней на подготовку – это всё, что у нас есть. Цель – захватить капитана и одного из Погребальных Венков. В то же время в Японии будет атакована ещё одна база противника.
В комнате повисла тяжёлая пауза. Лицо у китаянки было удивлённым, у мастера – сосредоточенным, словно он уже мысленно пробрался в штаб врага.
- Леви-сенсей… - Наконец, негромко произнесла девушка, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. – Вы… берёте и меня с собой?..
- Конечно. – Гроза Варии ответил так, будто бы это было само собой разумеющее дело. – Ты – солдат Варии, и обязана присутствовать на этом важном задании.
- А… - Юань судорожно сглотнула, стараясь протолкнуть застрявший в горле ледяной комочек. Все слова разом превратились в него, и Шу пришлось приложить некоторые усилия, чтобы продолжить: - А вы… Вы не сердитесь на меня? Ну… За то, что я провалила вчерашнюю миссию в особняке Морино?
Леви прикрыл глаза и устало выдохнул, как отец, пытающийся что-то объяснить нерадивой дочке.
- Теоретически, миссия выполнена – посол устранён, а причастность главы семьи Морино к сговору Мильфиоре выявлена, но не доказана. Мне не слишком понравилось, что вы учинили…
Китаянка пристыжено уставилась в пол, а учитель докончил:
- Но босс не высказал особого недовольства, так что, можно сказать, всё нормально. Я на тебя не сержусь, Юань.
У девчушки как камень с души свалился. Она тихо, еле слышно вздохнула, радуясь, что гроза миновала.
- Готовься. – Решительно припечатал Хранитель Грозы Варии, поворачиваясь к двери. – Я не хочу, чтобы ты оплошала.
- Есть!
… А дождь всё не прекращался. Уже было семь утра, а он продолжал лить, как вода из прохудившейся трубы. Не было видно ни единого чистого клочка неба – всё сплошь тёмно-серые тучи, да клоки тумана, разбросанные по местности.
Аккуратно положив книгу на прикроватную тумбочку, Шу, чуть поколебавшись, выдвинула самый нижний ящик: взору её предстало множество бумаги, ковром усеявшей всё дно полки. Пошуршав тут немного, любой незнающий человек мог запросто заскучать листы не представляли из себя ничего интересно, всё какие-то пометки типа «Не забыть о новом приёме», «Не забыть выгулять Лея и не дать ему попасться на глаза капитану или боссу» и многое другое в этом же духе. Так, мелочевка, да ещё изредка попадаются рисунки: точнее, даже просто наброски, на которых девушка пыталась изобразить своих боевых товарищей, но не слишком удачно.
Но стоило только заглянуть поглубже…
Приподняв несколько листов в самом дальнем углу, китаянка осторожно вытянула на свет фотографию. На ней были запечатлены трое: высокий, хорошо подтянутый черноволосый мужчина в деловом костюме, симпатичная женщина в лёгком льняном платье и маленькая девочка лет семи от роду. Девочка смотрела в объектив камеры, широко распахнув тёмно-синие глазищи, и прижимала к груди плюшевого белого медведя.
- Мама… Папа… - Одними губами прошептала Юань, кончиками пальцев коснувшись лиц женщины и мужчины. Той девочкой между ними была она девять лет назад. А этот снимок – единственный, что сохранился у неё на память о проведённом вместе с родителями времени. Тут они снимались в парке аттракционов, в Пекине: на заднем плане можно было разглядеть Чёртово колесо, ларёк со сладкой ватой и чей-то улетевший в небо воздушный шарик. Сбоку маячило тёмное пятно – это случайно попал в кадр Ли, лучший папин телохранитель, и тот самый человек, который бежал вместе с девчушкой, пытаясь спасти её от Мильфиоре.
Мама – красивая женщина, на которую Шу хотела быть похожей и по сей день. Среднего роста, очень изящная, с кожей, как у фарфоровой куклы – папа всегда ей искреннее восхищался и говорил, что ему с ней повезло. А она просто посмеивалась, поправляла коротко стриженые под каре чёрные волосы и шла к дочери.
Детство Юань можно легко назвать счастливым, и не ошибиться. Не смотря на то, что она росла в мафии, ей старались обеспечить безопасность, обучить приёмам самозащиты и умению маскироваться… И, наверное, родители бы очень удивились, узнав, что их дочь ныне состоит в группировке лучших убийц Вонголы. Они вообще думали, что из неё не получится хорошего киллера, а мать предрекала дочке тихую и мирную жизнь. Не сложилось… А к счастью, или к сожалению, - этого китаянка не знала. Семья была для неё всем… А теперь у неё снова есть те люди, которыми она дорожит.
- «А ещё недавно я считала их чужими…» - Девушка бережно подумала на фотографию и осторожно спрятала на прежнее место. Легонько щёлкнул, закрываясь, ящик. Поднявшись на ноги, Юань принялась перевязывать хвост, мысленного говоря себе: она найдёт того урода, предавшего её Семью, и отомстит ему. А ведь Внешнего Советника Шена отец всегда ставил в пример остальным… А мать ему не доверяла, наверное, единственная из всех.
… Лонгвей Шен оказался молодым человеком лет двадцати двух на вид, очень ухоженный, среднего роста, смуглый, с мужественными чертами лица. Его узкие глаза странного, желтовато-зеленого оттенка, резво перебегали с одного присутствующего в комнате на другого: не иначе как, обстановку оценивал. Пусть глава семейства и провозгласил его новым Внешним Советником, остро чувствовалось удивление остальных подчинённых: как же так! Какой-то новичок – и вдруг такая должность!
- Буду рад стараться на благо семьи. – Нарочито широко улыбнувшись, Шен слегка поклонился. Голос его звучал хрипловато, словно у новоиспечённого Советника першило горло. Втянув голову в плечи, шестилетняя Юань нырнула за маму, покрепче уцепившись пальчиками за подол её платья. Этот человек показался ей странным, каким-то… напряжённым?.. И волосы у него были странные! За всю свою жизнь девочка впервые видела, чтобы у кого-то был густая, чёрная шевелюра, а виски – белые, как первый снег.
- Шен, ты же, кажется, ещё не знаком с моими женой и дочерью? – Добродушно улыбнувшись, отец подвёл Лонгвея к маме и настороженно хлопающей глазёнками девчонке. – Знакомься! Вот эти две женщины – мои дамы сердца на всю жизнь.
И папа засмеялся – чисто, открыто. В кругу Семьи он вообще очень любил шутить, становясь похожим на обычного человека, а не на босса мафиозного клана.
- Очень рад знакомству. – Советник поклонился, сохраняя на улице неестественно дружелюбную улыбку.
- Я тоже очень рада, господин Внешний Советник. – Мама вежливо наклонила голову, прохладно улыбаясь. – Поздравляю Вас с новой должностью.
- Премного благодарен.
Юань ещё сильнее прижалась к матери. Она чувствовала, что ей не понравился этот человек – и невольно испытывала беспокойство. Свою родительницу шестилетняя наследница Семьи Шу считала очень проницательной женщиной и верила ей во всём.
… А вечером, когда всё, наконец, успокоилось, девчушка слезла с кровати и осторожно прокралась в кабинет к отцу – подсушивать, конечно, было нехорошо, но одна же только одним ушком! Родители хотели о чём-то поговорить, а маленькая китаянка, как и все дети, была очень любопытна.
Крадучись, Юань подобралась к приоткрытой двери кабинета – сквозь малюсенькую полоску лился приглушённый свет лампы и слышались тихие голоса. Решив, что им никто не мешает, мать и отец решили начать…
- Юнксу, ты уверен? Этот Шен как-то странно себя вёл, неужели ты не заметил?
- Шихонг, пожалуйста… Я знаю, у тебя хорошая интуиция, но Шен однажды мне очень помог, и я уверен, что на него можно положиться.
Вздохи и шорохи. Похоже, мама сидит в кресле у окна, а отец ходит перед ней, заложив руки за спину. Юань знала своих родителей, знала, что мать сейчас пытается предупредить отца, а тот всё равно уверен в своей правоте.
В Китае вообще не принято считаться с мнением женщин – но папуля провёл большую часть своей жизни за границей, поэтому и отношение к жене у него мягкое, как к равной себе. Но сегодня всё по-другому…
- Дорогая, ты же знаешь…
- Знаю, ты доверяешь ему. Но… Но я боюсь за нас всех. Шен недавно в семье, к нему ещё пытаются присмотреться.
- Может, в таком случае, дадим ему шанс?
Пауза. Вздох, скрип половиц.
- Хорошо… В конце концов, босс у нас ты, Юнксу. Делай, как знаешь, а я буду стараться поддержать тебя.
- Я люблю тебя, Шихонг. Ты меня всегда понимаешь.
- Я тоже люблю тебя. Но будь осторожен, пожалуйста.
- Само собой.
Юань кивнула своим мыслям и стала медленно отступать назад, к себе в комнату. Задерживаться здесь дальше было опасно, ибо, если родители выйдут, то могут заметить притаившуюся за декоративной вазой дочку.
- «Ну, если и мама так говорит… То этот Шен не такой уж и плохой». – Простодушно подумала юная Шу, одёргивая пижаму и проскальзывая к себе в комнату. И ни она, ни тем более её родители не видели, как шевельнулась одна из теней за старым книжным шкафов, как зловеще прищурились желтовато-зелёные глаза.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: