-Знаешь, я не могу дождаться, когда уже у тебя начнет расти живот. Ты станешь еще красивее, а твои формы будут еще пышнее. – Том гладил меня кончиками своих пальцев по животу, иногда слегка надавливая на кожу, словно пытаясь нащупать маленький комочек, который в скором времени станет нашей дочерью. У нас даже нет сомнений, что это будет она, потому что Том так хочет. – Представляю, какой она будет красивой, вся в мамочку. Наша малышка станет хорошим человеком, не такой, какими были мы с тобой. Никаких мальчиков до совершеннолетия. – Он засмеялся, а в глазах почему-то не было и следа от задора. Кажется, он действительно подумывал о том, чтобы в будущем запретить ей встречаться с парнями.
-Ты будешь строгим папой, Том. Она должна чувствовать себя свободной. – Он лишь нахмурился, не говоря ничего в ответ, словно не желая дальше продолжать этот разговор. Кажется, в последние дни мы с ним только и делаем, что разговариваем, постоянно делимся мыслями, и очень личными переживаниями, которые никому бы и никогда не смогли доверить. Беременность сделала нас намного ближе друг к другу, и мы впервые за долгое время стали понимать друг друга, а не делать вид, что проблема решена. Мы оба пришли к выводу о том, что нужно говорить, чтобы не было никаких секретов или недомолвок.
-Я буду любить тебя, Мария Агнесс, ты слышишь меня? – Он приложил губы к моему животу, разговаривая с нашей дочерью. Он даже выбрал для нее имя, хотя вернее было бы сказать, что Том всегда знал, как назовет своего ребенка. Его бабушка всегда стояла для него на второй ступени после матери, и она была тем самым человеком, который всегда был рядом, направляя его по верному пути. – Твоя прабабушка Агнесс так рада, что скоро ты появишься на свет. Я обязательно покажу тебе место, где мы познакомились с твоей мамой. Там очень красивый пруд, и до сих пор плавают те самые утки, которым мы дали имена.
-Знаешь, я никогда не могла подумать о том, что ты будешь именно таким. Ты постоянно рядом, не позволяешь мне утруждать себя. Иногда мне кажется, что все это нереально, и, проснувшись наутро, я пойму, что это был всего лишь сон, и я все придумала себе. Я боюсь в итоге оказаться без тебя, ведь однажды ты не сможешь терпеть и выполнять мои прихоти, и тебе захочется вновь быть свободным. – Возможно, это было всего лишь моим страхом на подсознательном уровне, ведь я никогда прежде я не была настолько близка к созданию крепкой семьи, и по правде говоря, не была уверена, что действительно понимаю, что меня ожидает впереди. А может все оттого, что я до конца не была уверена в Томе, ведь никогда прежде он не задерживался с девушкой больше, чем на несколько месяцев, и ясно он не думал, что отцовство наступит так рано. Наверное, я боюсь, что он обвинит меня в том, что я испортила ему жизнь и отняла свободу, за которую он всегда так усиленно держался, боясь, стать зависимым от кого-либо в своей жизни. Мне страшно, что однажды его эйфория угаснет и перерастет в чувство, способное погубить не одну жизнь. В ненависть. Я боюсь остановиться и понять, что каждый совершенный нами поступок, является ничем иным, как непоправимой ошибкой, которую уже не изменить.
Вдох и снова выдох, мы вместе прошли середину пути.
-Я буду рядом, даже если ты скажешь, что все кончено. У моей дочери всегда будет отец. – Том закусил губу, словно пытаясь прогнать ненужные в данный момент мысли, и скорее всего, воспоминания о своем отце. И каким бы замечательным отчимом не был для него Гордон, он всегда будет вспоминать о своем отце и жалеть о том, что его не удалось спасти. – Рядом с ней я смогу стать намного лучше.
-Ты итак хороший, Том. Она будет гордиться своим отцом, не смотря ни на что, поверь мне. Она будет любить тебя также сильно, как это делаю я.
-Я боюсь не оправдать ее ожиданий, сделать что-то не так. Я даже не знаю, как правильно нужно купать детей, пеленать. Я ничего не знаю о детях, какой же из меня отец?
-Том, мы всему будет учиться вместе. Мы все сможем, и наша дочь будет по-настоящему счастлива.
-Да. Мария Агнесс, мы всегда будем рядом с тобой, ты ведь знаешь? – Он поцеловал меня в самый низ живота, заставляя сотни мурашек расползтись по моей коже. – Твой дедушка очень любил бы тебя, знаешь? Он всегда надеялся, что увидит моих детей. – Он вцепился пальцами в края моей футболки, до боли сжимая ее в своих руках. Суставы заметно побелели, а на виске появилась пульсирующая жилка.
-Том, послушай меня. – Он лишь покачал головой и из уголков его глаз потекли слезы. Его сила в том, что он не боится выглядеть слабым у меня на глазах. – Они обещали, что его можно спасти. Они сказали, что он выживет. Я так ждал, когда мама привезет его из больницы, и они вновь сойдутся. Она пришла, а в руках у нее был зажат его именной платок. Все закончилось слишком быстро, а мне так хочется все успеть ради моей дочери, ради нашей Марии.
-Том, у нас впереди еще много времени, чтобы все успеть. Все придет со временем, и мы научимся воспитывать нашего ребенка, Том. Будет, трудно, но ведь вдвоем мы справимся, так? – Он податливо кивнул головой, позволяя слезам упасть ко мне на живот. Я еле заметно вздрогнула, притягивая Тома к себе. – Ты ведь знаешь, что мы справимся?
-Знаю, просто никогда не думал, что отцовство может быть настолько пугающим и волнительным в одно и то же время. Я постоянно наблюдаю за любыми изменениями в твоем настроении или же мимике твоего лица, пытаясь понять, что именно тебе может понадобиться в ту или иную секунду. Мне иногда страшно, что я что-то упущу, и не буду свидетелем какого-то важного события в твоей жизни или нашего ребенка.
Академия наёмных убийц
В этом мире, тайные войны и заговоры приобрели особо важное значение. У каждого влиятельного человека есть свои связи с…
Варианты ответов: