...

Робин бежала на автомате, не замечая ничего вокруг. В её голове все еще звонко раздавался голос Гриммджоу. «Вали к своему новому господину, шлю__ха!». Эти слова, почему то, очень задели девушку.
Она остановилась. Ноги её принесли к двери Улькиорры. Наспех вытерев слезы с лица, она постучалась, и открыла дверь.
Комната по размерам была как у и Гриммджоу. Да и обстановка была почти идентичная, за исключением нескольких деталей. Кровать была не столь большой и мягкой, и, вообще, тут было мало мебели. Все было выполнено без помпезности, и в белых цветах, как положено.
В углу комнаты на белом кресле сидел Улькиорра. Он был одним из немногочисленных черных пятен в этой комнате. В руках он держал книгу. Он захлопнул её и засунул между подушкой и подлокотником. Зеленые глаза начали пытливо смотреть на Робин.
-Что-то случилось, Робин?
Голос Улькиорры каким-то образом начал воздействовать на девушку. По щекам вновь начали литься слезы, но Робин не стала их вытирать. Она просто стояла, смотря на Улькиорры, и плача.
Вот он, наверное, единственный человек, который сейчас без лишних расспросов может успокоить. Не станет лезть с советами… Вот он, друг.
-Уль… Улькиоррааааа. – прогундела Робин, смешно хрюкнув от слез. – Улькиоооооррааааа!
Робин кинулась к аранкару. Бухнувшись рядом с ним на пол, она уткнулась лицом в колени, и начала рыдать в полный голос.
Улькиорра сидел смирно. Но какова была гамма чувств, отразившиеся на его лице! Как жаль, что её никто не увидел…
Спустя некоторое время рыданий а потом дикой икоты, Робин удалось рассказать Улькиорре о сложившийся ситуации.
-Он назвал меня шл__юхой! – в сотый раз повторила Робин, лежа на коленях Кварто. – Шлю___хой, Улькиорра! За то, что я назвала себя фрасьеном другого человека!
-Он никогда не отличался чуткостью. – произнес Улькиорра, смотря перед собой, и машинально гладя волосы Робин.
-Ну и все, буду я фрасьеном того {censored}. – Робин села, и надула одну щеку. – Пускай подавится. Был сначала один начальник-{censored}, стал другой. Правильно я говорю, Улькиорра?! – и девушка легонько хлопнула по коленке ладошкой.
Шифер опустил глаза, и провел тыльной стороной пальцев по щеке девушки.
-Да, правильно.

-Говорят, у тебя весьма теплые отношения с Улькиоррой. – Иванков разлил чай, и, взяв кружку, сел закинув ногу на ногу, и внимательно посмотрел на Робин своими большущими глазами.
-Да. – Робин кивнула, и отпила вкусный чай, который был только у Иванкова. – Мы стали друзьями.
-Друзьями? – Иванков сделал могучий глоток. – Улькиорра относится к такому типу людей, которые не могут просто дружить. – Ива поставил кружку, и наклонилась к девушке. – К себе он подпускает не многих. Ты уверена, что он тебя не влюблен?
-Ну, я не вижу ничего такого… - начала Робин, немного нахмурившись, и отпив еще чая, вспоминая их «отношения» с Улькиоррой.
-Господи, конечно не увидишь! – Иванков откинулся назад и засмеялся. – По его морде ничего почти и не поймешь! Надо тонко чувствовать его настроения, замечать каждое движение, направленное в твою сторону! Ну вот как у вас там все, а?
-Ээ… Ну, мы часто сидим в библиотеке. Он дает мне книги связанные с аранкарами, какие-то справочники по силе, высвобождению и всякое такое прочее. – Робин почесала нос. – А я ему нахожу человеческие книги. Он говорит, что хочет лучше понимать людей.
-С чего это? – фыркнула Ива.
-Ну, у нас однажды завязался спор по поводу чувств, которые испытывают аранкары. Он мне яро доказывал, что аранкары цепляются за воспоминания из своей прошлой жизни, и имитируют чувства. А я ему…
У Иванкова с каждой секундой физиономия становилась все более и более ехидной. Робин не сдержалась.
-Да что такое?
-90%, что Улькиорра к тебе неровно дышит. – заявил он.
-Да ну тебя! - Робин махнула рукой.
-То, что ты сейчас рассказала, совершенно не похоже на Улькиорру.
-Он не в моем вкусе, так сказать. – пробубнила Робин в кружку. – Мы с ним просто друзья.
-Значит, Гриммджоу?
Робин фыркнула в чай, расплескав оный на свое лицо.
-Не хочу слышать о нем. – сказала она сквозь салфетку.
-Все еще не помирились?
-Я не буду мириться, пока он не извинится. Это он во всем виноват. Не надо меня было «шлю__хой» называть.
-А тебе не следовало говорить о том, что являешься фрасьеном Шестого, а не его…
-Да он сам довел до такого! Орал на меня, и тыкал носом, что я ЕГО фрасьен. Я вот и с горяча и ляпнула. Сама-то этого Луппи точно не переварю. Одного раза было достаточно с ним встретится. – Робин выпила чай почти до конца, и начала неспешно размешивать оставшуюся янтарную жидкость. – Я с радостью извинюсь за свои слова, если он первый попросит прощения за свои.
-Ох, он же гордый, Робин! – воздохнул Иванков. – Ходит как в воду опущенный, на всех рычит. Весь сам не свой после вашей ссоры.
-Ну не идет просить прощения. Значит не надо. Пострадает и пройдет. – фыркнула Робин.
-Смотри же, уведут! – начала шептать Ива. – Сун-Сун уж часто начала ко мне захаживать, да спрашивать про всякие там штуковины, как бы завлечь. Мне по секрету Апачи шепнула, что Сун-Сун к Гриммджоу неровно дышит.
-Ой, Ива, избавь меня от сплетен, а? – устало произнесла Робин.
-Я тебя предупредила, Робин. – вздохнул Иванков, и вновь отхлебнул из кружки.
Еще посидев десять минут, аранкар ушла. Её путь лежал в библиотеку, где скорей всего её ожидал Улькиорра.
Не пройдя и пары шагов по коридору, Робин увидела фигуру Халлибел. Поклонившись, и уже собравшись дальше продолжить свой путь, она почувствовала пальцы на своем запястье.
-У меня к тебе есть пара вопросов, Робин. – произнесла Халли.

Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…

Варианты ответов: