Я сидел в небольшой гостиной, в старинном кресле с высокой спинкой и мрачно разглядывал колдографию в своих руках.
Там, на шикарном, но немного потертом кожаном диване растянулся я сам, устроив голову на коленях Панси. Она уверенно улыбалась, но положение ее тела было неестественным – слизеринка явно позировала на камеру. Из-за спинки дивана выглядывала светловолосая Астория, она смеялась и пыталась «поставить рожки» мне, даже не подозревающему об этом. На правом подлокотнике разместилась Эстер. Она одна не принимала участия во всеобщем веселье, и что-то быстро писала карандашом в тетрадке с блестящей черной обложкой.
Эта была колдография, сделанная Блейзом Забини второго мая на ее, между прочим, шестнадцатилетие. Тогда мы решили устроить ей подарок-сюрприз в виде праздничной вечеринки, но девушка этому ничуть не обрадовалась. Торт был уничтожен взрывающим заклинанием. «Глупая, никому не нужная традиция – отмечать годы приближения смерти» - сказала она тогда опешившей Паркинсон. Интересно, почему она так считала? Никто не знал. Что мы вообще, в сущности, знали о ней? Она была с нами только один год. Однако, после ее смерти я иногда отчетливо осознавал, что нуждаюсь в ее совете. Сейчас-то уж точно.
По комнате свободно гулял ветер, я распахнул окна еще вчера вечером и просидел здесь всю ночь, обдумывая сложившееся положение. Отныне я – самый настоящий Пожиратель Смерти. Взглянув мельком на метку я понял, что она не вызывает во мне восторга. Точно такую же я мог заказать в специализированном салоне – пугающая татуировка обошлась бы мне максимум в сорок галеонов. Пафос и вычурность, не более.
Мысленно я одернул себя. Разве не этого я всегда желал? У меня есть поручение, данное мне Темным Лордом, и я восстановлю честь своей семьи, если справлюсь с ним.
В комнату незаметно вошла моя мать, тихо ступая по мягкому ковру, она приблизилась ко мне.
- Не стоит тебе сидеть на сквозняке, Драко. Почему ты не спустился на завтрак?
- Спасибо, но мне не хочется.
Ее лицо исказилось отчаяньем, она опустилась в кресло напротив, вцепившись ногтями в складки своей мантии. Я отметил, как сильно она похудела за лето.
- Что же нам делать, Драко? – всхлипнула женщина. – Ты не можешь взвалить на свои плечи такую чудовищную ответственность…
- Я вырос, мама, - раздраженно отозвался я. – Тебе давно уже пора заметить это.
Мать взглянула на меня печально и обиженно, но сказала только:
- Если бы только Люциус был здесь…
Услышав имя отца я вздрогнул всем телом и поднялся на ноги. Не хотелось думать о том, какого ему сейчас в Азкабане. Наверное, совсем паршиво. Помимо всех совершенных им злодеяний, он причастен к смерти Эстер – именно его заклинание поразило ее тогда, в Министерстве. Срок, данный отцу – пожизненное заключение.
- Мы можем исправить все, пока еще не поздно, - донесся до меня голос матери. – Мы можем все рассказать Дамблдору, попросить его о помощи. Он мог бы обеспечить нам защиту. Если понадобиться, мы могли бы приплатить ему…
Я сжал кулаки. Просить помощи у этого старика, которого мне поручено убить? Какое унижение… Беспомощно оглядевшись по сторонам, словно надеясь найти помощь в родных стенах, я заметил свечу, которая, несмотря на ветер, не погасла ночью и продолжала гореть сейчас.
Что бы сделала Эстер? Вообще-то Гринвуд никогда не колебалась. Мысленно обозвав себя мягкотелым кретином, я уверенно обернулся к матери.
- Не нужно ни к кому обращаться, мама. Я просто сделаю то, что должен.
Я был уверен в правильности своего выбора: тьма так тьма. В знак этого, я взмахнул волшебной палочкой, и огонь свечи потух. Но не успел я убрать палочку в карман, как пламя само по себе высоко взвилось вверх, быстро скользнув по Черной Метке на моей руке. Отпрянув в сторону и зашипев от боли, я попытался затушить свечу, обрушив на нее поток ледяной воды. Не на шутку перепугавшись, мать проделала то же самое. Но вопреки всем законам… свеча горела, разгоняя мрачные тени по углам.
Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…
Варианты ответов: