К середине дня погода превратилась из пасмурной в пасмурно-дождливую. Дождь был наверняка приятный, и сидеть в душных кабинетах не хотелось никому. Вершины гор, между которыми пролегала речушка, скрылись в облаках, а над озером до сих пор висел туман. Однако для прогулок было слишком сыро, ученикам приходилось довольствоваться прохладой, исходившей из открытых окон в гостиные.
- Когда же я смогу поговорить с Лили? – сказал Джеймс, скучающим взглядом блуждая по кабинету Трансфигурации. На его губах начала проступать улыбка.
- Лили, - передразнил Сириус. – Вон оно, твоё рыжее существо, - и указал на первую парту.
- К сожалению, «рыжее существо» ещё не знает, что оно моё, - усмехнулся Сохатый и посмотрел на рыжеволосую девушку, которая вынуждена была сесть в начале урока неподалёку от Мародёров из-за того, что все остальные места как нарочно были уже заняты.
- Я надеюсь, вы понимаете важность результатов ЖАБА, - говорила профессор МакГонагалл. – Но вы ни в коем случае не должны учиться только ради этих результатов. Прежде всего – знания.
Целый урок был посвящён рассказам женщины об экзаменах, которые прошли, о неудачных написаниях этого экзамена и прочем. Послышался звон колокола, и ученики стали складывать учебники и свитки в стопку, а потом и в сумку.
К удивлению Джеймса, Лили Эванс направилась прямо к ним, но через пару секунд выяснилось, что вовсе не к ним, а к Римусу.
Она бодро оглядела компанию и, заинтриговав ближайших соседей своим поведением, достала из сумки несколько свитков и попыталась найти среди них нужный.
- Римус, - проговорила она звонким голосом, от которого у Джеймса в лёгких пропадал воздух и не появлялся там несколько секунд. Он посмотрел на девушку, которая в это время бросила на него взгляд. И оба смутились настолько, что покраснели и готовы были пулей выскочить из кабинета, если кто-нибудь скажет хоть слово. Сделав небольшую паузу, чтобы собраться с мыслями, Лили продолжила: - Римус, помоги мне с сочинением на завтра для зелий. Думаю, там есть небольшая ошибка насчёт русалочьей чешуи. Я подумала, что её следует добавить, чтобы придать зелью золотистый оттенок, но мне показалось, что ты лучше знаешь.
И она сунула ему в руки свиток. На миг на лбу Люпина возникла складка, а потом она разгладилась. Джеймсу, Сириусу и Питеру показалось до ужаса странным то, что Лили Эванс, мастер зелий, просит совета у Лунатика, который, скорее, больше смыслит в Тёмных Искусствах. Возможно, русалки как-то с этим связаны, и Римус действительно что-то понимает в этом, но Сохатый и Бродяга всё равно обменялись недоверчивыми взглядами.
Люпин кивнул и запихнул свиток в карман.
- Хорошо, Лил. Я подумаю над этим. Может, что-то ещё в книгах найдётся. Ты не смотрела? - поинтересовался он с вежливостью, характерной для скромного парня.
- Пыталась, - чуть веселее отозвалась Эванс, сверкая глазами-изумрудами. – Но ничего не нашла. Нигде. Просто я подумала, что ты знаешь.
- Да, тут можно ещё кое-какие поправки внести. Слушай, давай часов в пять встретимся в библиотеке? Сегодня. Может, я подыщу что-нибудь подходящее, - улыбнулся Лунатик. Эванс застегнула сумку и, одарив Римуса благодарным взглядом, а Сириуса и Питера – просто весёлым (напрочь забыв о существовании Джеймса), умчалась из класса Трансфигурации. За ней вышли Роуз, Джун и Ретт.
Как только Римус вышел на улицу, он почувствовал свежий запах травы. На смену дождю и тучам пришло солнце, которое уже пригрело землю. Оно часто выглядывало из-за проплывающих мимо белоснежных облаков. Погода была на удивление теплая, даже летняя, впрочем, это ведь только начало осени, и слякоть с грязью могут подождать.
Люпин отправлялся на Травологию, сегодня занятия должны были проходить в четвёртой теплице, где множество крайне опасных растений. Большинство из них пуляются ядом, если до них дотронуться, поэтому такие серьезные вещи проходят на седьмом курсе, когда ученики уже могут выстраивать вокруг своего тела непроницаемую защитную оболочку.
В руках он нёс пару книг, которые достал минут пять назад в Большом Зале на обеде. Сейчас было довольно мало времени, чтобы обдумать все, что Лили написала в свитке, который никому, кроме указанных в послании людей, показывать было нельзя. Римус шел, ничем не озадаченный, и поэтому ему не составило труда заметить лежащую фигуру на берегу Черного Озера возле громадного дуба.
Глянув на часы, Лунатик заключил, что времени до Травологии предостаточно, и развернулся в сторону берега, переходя на быстрый бег. Приближаясь все ближе, он узнал в этой фигуре Джун, которая невозмутимо загорала, подложив под голову сумку. На её лице отразилась улыбка.
- Привет, Люпин, - сказала она, приподнимаясь на локтях.
Римус нерешительно присел рядом на свежую траву и тоже улыбнулся. Он чувствовал жуткую неловкость, которая, по его мнению, висела сейчас между ними в воздухе, но Джун была абсолютно спокойна и даже весела. Как всегда.
- Ты нарушаешь правила, - с легкой улыбкой заметил он.
- О, Боже, - вздохнула она и, закатив глаза, снова положила голову на сумку. – Римус, я не могу жить, как птица в клетке. Мне хватает школьных правил, а те, что мы придумали в поезде, меня достали уже этим утром. Кстати, ты тоже не должен ходить один. Где Джеймс или Сириус? Наверное, в Большом Зале… Так вот, я говорю о том, что ни одно правило, установленное людьми моего возраста, не работает, к сожалению. Помню, мы в детстве как-то пытались придумывать свои правила. Разумеется, все это было по-детски, но даже такие легкие правила, как, например, при встрече каждому Слизеринцу говорить гадость, вскоре рассыпались и эти правила никто не соблюдал. Даже когда мы придумывали свой язык, как это, наверное, делали все дети, мы не пользовались этим секретным языком. Просто мы привыкли иначе, мы привыкли жить по-обычному. Скажи, Римус, зачем правила людям? – закончила свой маленький монолог она и любопытным взглядом посмотрела Люпину в глаза.
- Я не знаю, - отозвался он с улыбкой.
- Я тоже не знаю, - ответила Лерман. – У тебя в руках книги. Зачем?
- А… Я просто пытался найти, в какую именно книгу я кое-что запихнул. Видимо, этот листок неведомо где, так что искать бессмысленно.
На его губах до сих пор играла улыбка. Джун на мгновение показалось странным то, что Мародёры до сих пор не убили её и Роуз за их шутку, да и разговор об этом, видимо, больше заводить никто не хотел.
- Ах, да, - продолжил он, вспоминая про пропажу. – Лили разрешила просветить вас насчёт кое-чего…
- Вопрос первый: Лили разрешила? С какой это стати она стала нам что-то разрешать? Она вправе что-то запрещать? Вопрос второй: кого это, нас? – презрительно сказала Джун, и Римус понял, что при разговоре с Лерман лучше воздержаться от дополнительных реплик, исходивших от Лили. Немного помолчав, он сказал:
- Лили говорит, что она в опасности.
- Что? – девушка вмиг стала серьезной. – Что произошло?
Встав с земли, она снова заглянула в глаза Римуса так же любопытно, но в её взгляде была немалая доля тревоги.
- Лили написала на куске пергамента, что увидела сегодня утром на своей тумбочке медальон, которого она в жизни не встречала. Он был на золотой цепочке, очень маленький… Впрочем… Слушай, Джун. Сегодня мы встречаемся в библиотеке в пять часов. У меня будет мантия и карта, чтобы Сохатый и Бродяга не смогли выследить. Она посоветовала не вмешивать их в это дело.
- Но посоветовала вмешать нас, - с улыбкой сказала Джун, перебив Люпина. – Я поняла, Лунатик. В пять мы с тобой идем в библиотеку.
- Да. И ещё, возьми с собой Роуз и Ретта, я забыл сказать о том, что она попросила помощи у вас всех, - произнёс Римус и поднялся с земли, а потом протянул руку Джун, чтобы помочь встать. Друзья вместе отправились на Травологию.
Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…
Варианты ответов: