Прохладным весенним вечером мама гуляет по Саванне. Её каблуки цокают по мощенной булыжником улице, словно конские копыта. Она проходит мимо клуб с цветущими азалиями, мимо дубов, окутанных испанским мхом, и входит в зеленый сквер с кафе на краю.
Папа сидит на скамейке за кованным чугунным столом, на котором разложены две шахматные доски, и как раз проводит рокировку на одной из них. Когда он поднимает глаза и видит маму, роняет пешку. Фигурка ударяется о столешницу и скатывается на тротуар.
Мама наклоняется, поднимает пешку и отдает ее папе. Она переводит взгляд на двух других мужчин, сидящих за столиком. Их лица ничего не выражают. Все трое высокие и стройные, но у папы темно-зеленые глаза, которые почему-то ей кажутся знакомыми.
Папа протягивает руку и берет ее за подбородок, смотрит в светло-голубые глаза и говорит: «Я тебя знаю».
Другой рукой он обводит контуры её лица, дважды касаясь пряди волос надо лбом. Волосы у нее длинные и густые, рыжевато- коричневые, с маленькими завитками, которые он пытается пригладить.
Мужчины за столом складывают руки на груди и ждут. Отец играл с ними одновременно.
Мама пристально смотрит на его лицо: темные волосы зачесаны назад, прямые черные брови над зелеными глазами, губы тонкие, но изогнутые, как лук Купидона. Она застенчиво улыбается. Он опускает руки и встает со скамейки. Они уходят вместе. Мужчины за столом вздыхают и очищают доски. Теперь им придется играть друг с другом.
- Я иду к профессору Мортону.
- Где его кабинет?
Мама машет рукой в сторону колледжа искусств. Папа кладет ей руку на плечо, легонько, позволяя ей указывать путь.
- Что это? У тебя на волосах жук? – Вдруг говорить он, дернув за что-то, похожее на насекомое.
- Это стрекоза, а не жук. – Она вынимает из волос медную заколку в виде стрекозы и протягивает ему.
Отец качает головой, улыбается и говорит:
- Стой спокойно.
Он осторожно пропускает прядь волос сквозь заколку и аккуратно застегивает украшение над левым ухом.
Они сворачивают прочь от колледжа и, держась за руки, спускаются по крутой, мощенной булыжником улочке. Становиться темно и зябко, однако они останавливаются посидеть на бетонной перегородке.
Мама говорит:
- Сегодня после обеда я сидела у окна, наблюдая, как постепенно темнеют деревья на фоне заходящего солнца, и думала: «Я старею. И дней, чтобы наблюдать, как темнеют деревья, у меня осталось всего ничего. Наперечет».
Он целует её. Это короткий поцелуй, просто соприкосновение губ. Второй поцелуй длится дольше.
Она дрожит.
Отец наклоняется и покрывает её лицо – лоб, щеки, но, подбородок – крохотными, быстрыми взмахами ресниц.
- Поцелуй бабочки, чтобы ты не замерзла,- говорит он.
Мама отводит взгляд, изумляясь самой себе. За несколько минут она без колебаний и протеста позволила произойти столь многому. И не прекращает этого сейчас. Она гадает, сколько ей, по его мнению лет. Она уверена, что старше его – он выглядит лет на двадцать пять, а ей недавно исполнилось тридцать. Мама думает, когда сказать ему, что она замужем за профессором Мортоном.
Они встают и идут дальше, вниз по бетонным ступеням, ведущим к реке. У подножия лестницы запертая кованая калитка.
- Ненавижу такие моменты,- говорит мама.
В её туфлях через забор не полезешь. Папа перелезает через калитку и открывает её.
- Она была не заперта,- говорит он.
При проходе через калитку, её охватывает ощущение неизбежности. Она движется навстречу чему-то совершенно новому, однако предопределенному. Мама чувствует, как без малейшего усилия стираются годы несчастья.
Они идут по дорожке вдоль реки. Впереди виднеются огни сувенирной лавки, и , когда они подходят туда, он говорит: «Подожди».
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: