Сасори устремил пристальный взгляд на приоткрывшуюся дверь, в проеме которой показалось измученное лицо Учихи. Только с ним брюнет позволял себе быть самим собой. Надменная маска падала с его лица, и в красных глазах шарингана можно было без труда прочесть все эмоции. Итачи тяжело вздохнул, проходя в комнату, продолжая упорное молчание, да и не нужно им было слов, чтобы понять друг друга. Акасуна мерил его тревожным взглядом. Когда Сасори заметил первые признаки болезни у друга, то и представить не мог, что он будет угасать так быстро. И, не смотря на все попытки, гений ядов так и не мог найти подходящего лекарства, а время неумолимо мчалось вперед, не оставляя шанса на малейшую ошибку. Первоклассный геном, следствием которого и являлся заветный для многих шаринган, стал для Итачи сущим проклятием. Невероятно сильная чакра, способная создавать немыслимые техники, стала камнем преткновения для хрупкого человеческого организма. Сасори всего один раз стал свидетелем, как холодный Учиха метался на постели, разрывая воздух душераздирающими криками боли. И больше он не желал повторения полученного опыта.
Тусклый взгляд шарингана, подернутый пеленой усталости и некой обреченности, без особого интереса прошелся по статичному лицу кукольника, не останавливаясь на какой-то определенной части. Это давно вошло в привычку. Раз в две недели, Сасори пробовал на нем новое средство. Каждый раз это давало эффект лишь на несколько дней, а потом все возвращалось в привычное русло. Вот и сейчас, Учиха не испытывал особого восторга, проходя в глубь довольно темной комнаты. По стенам которой были навешаны марионетки в человеческий рост. Эта комната напоминала больше склеп, и трудно представить, что здесь мог кто-то жить. Однако, таков Сасори, истинный поклонник своего творчества.
- Я задыхаюсь, Сасори. – Еле различимо, одними губами, прошептал Итачи, садясь на кровать, застланную серым холщевым покрывалом.
- Я и вижу. – Озадаченно произнес Акасуна, прислушиваясь к хриплому рваному дыханию друга.
- Нет, я не об этом. – Задумчиво продолжил Учиха. – В Акацуки мне нечем дышать. Воздуха не хватает.
Сасори оторвался от своего занятия, устремив взгляд теплых карих глаз в черные омуты потухшего шарингана. Несколько минут миловидное личико кукольника ничего не выражала, а после, между бровей залегла глубокая складка, и рот искривила болезненная гримаса.
- Да, - протянул Сасори, отводя взгляд в сторону, - не думал, что вопрос оставления после себя памяти затронет тебя так скоро.
Итачи грустно улыбнулся, что уж совсем на него не было похоже, но оставил комментарий друга без ответа. От чего мастеру марионеток стало только тяжелее. Он порывисто поднялся с места, и отошел к шкафу, больше не имея моральных сил смотреть на него, такого спокойного и, словно, смирившегося с печальной участью. Акасуна не раз предлагал заменить поврежденные органы искусственными, у него даже было готово несколько вариантов, на случай, если брюнет согласиться, но Итачи всего оставался непоколебим в этих вопросах. Лишая Сасори даже малейшего шанса помочь. Порывшись на полках, заставленных многочисленными склянками и колбами, заполненных в разном количестве жидкостями, Акасуна наконец достал одну из них, правда ему пришлось изрядно постараться, доставая ее с самой верхней полки, что, учитывая его не высокий рост, было довольно проблематично.
- Что это? – Скептически осмотрел предложенную жидкость Итачи. – Отравить меня хочешь?
- Ты каждый раз этот вопрос задаешь, но все еще жив. – Недовольно фыркнул Акасуна, разворачивая в руках свиток, и отворачиваясь от Учихи.
Наследник шарингана провел колбой под носом, вдыхая серный аромат предложенного напитка, поморщившись, отставил его в сторону.
- Что это за дрянь вонючая? – Вновь задал он вопрос, все еще надеясь услышать вразумительный ответ.
- Это яд. – Коротко пояснил Сасори, отрываясь от свитка. – В больших количествах он способен отправить на тот свет целую армию. Но, если принимать по капле в день, очень даже хорошее лекарство.
- Ты хочешь, чтобы я пил яд? – Не поверил услышанному Учиха. – Сасори, ты свихнулся.
- Я не свихнулся, а ты будешь пить. Иначе я тебя силой заставлю! – Угрожающе произнес марионеточник, сверкая глазами.
- Хочешь силой помериться? – Поинтересовался Итачи, чем вызвал негодование друга.
- Итачи, прекращай ломать комедию! Ведешь себя как ребенок! – Его гневная тирада вызвала тихий смех со стороны Учихи, от чего Акасуна удивленно посмотрел на него. – Чего?
- Странно, просто. – Продолжал смеяться брюнет – Кажется, эти же слова говорил тебе я, совсем недавно.
Вопреки своему природному хладнокровию и огромной выдержке, руки Сасори дрогнули, а щеки залились легким румянцем. Ему впервые стало за себя стыдно и, дабы спрятать пылающие щеки, кукольник отвернулся к столу, зарывшись в бумагах.
- Пей, давай. – Сухо бросил он, не поворачивая лица.
Итачи хихикнул еще пару раз, а потом замолчал, внимательно рассматривая мензурку.
- По капле значит. – В полголоса говорил он, скорее сам с собой. Набирая необходимое количество в приделанную к пробке пипетку. После чего отправил лекарство в рот, поморщившись от ужасного горького привкуса. – Как я ненавижу эту гадость. У меня уже волосы выпадать начали.
- Ничего. – Бросил через плечо Сасори. – Ты и без волос ничего будешь.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: