Сасори не находил себе места. Его совершенно не интересовало, что говорила Конан, и что пытался донести до него Пейн, подпевая ей. Душа требовала мести! И пусть посмеют встать у него на пути. Учиха в подробностях описал состояние, в котором нашел Мисао, рассказал, что она использовала технику, потому, что никто здесь помочь бы ей не смог, и Сасори пылал праведным гневом.
Иши тоже пострадала от своей же глупости, и уже неделю пребывала на грани жизни и смерти. Но Акасуну такой поворот не устраивал. Ему недостаточно было оставить все на самотек, позволить случаю решать умрет она или останется жить, как того хотела Конан. Она уверяла, что пыталась предотвратить трагедию. Говорила, что Иши помешалась на Сасори и считала всех, кто, так или иначе, общается с ним, угрозой для себя. Но больше всего ее беспокоила Мисао. Конан признавала, что неоднократно останавливала попытки брюнетки напасть на Пантеру, но в этот раз ее не оказалось рядом и это только ее вина. Однако, как утверждала Конан, это не дает права отбирать у нее жизнь. Да, Иши оступилась один раз и теперь хорошо подумает, прежде чем идти на поводу своих желаний.
Пейн верил, и пытался помешать Сасори, вот только его пламенные речи синеволосой, трогали меньше всего. Да и Учиха не верил, хоть ничего и не говорил, но одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять какой чушью он все сказанное считает. Акасуна все же решил ждать, пока она придет в себя, тем временем бросив все свои силы и знания на поиски любимой. Как не странно, даже Дей вызвался помочь, естественно сугубо из большого уважения, которое питает к напарнику. Но попытки ни к чему не привели.
Итачи говорил, что она обязательно вернется, пошлет о себе весть, как только придет в норму, но сейчас, закрывшись в своей комнате, не желая никого слышать и видеть, Сасори готов был выть в голос, сжимая в руках тунику, все еще хранившую аромат ее кожи. Таким подавленным Сасори еще никто и никогда не видел. Конан основательно задумалась, стоила ли игра свечей, если организация потеряла столь опытного шиноби.
Сасори схватился за голову, вырывая пряди волос. Слезы застилали его глаза, но он не мог с собой ничего поделать, все казалось, происходит не с ним. И вот, сейчас, дверь откроется и войдет Мисао, улыбаясь и ложа руку ему на плечо, скажет, что скучала и не могла спать без него. Но быстрые шаги кого-то из Акацук проносились мимо его комнаты, рассыпая надежды в дребезги.
Акасуна резко поднялся на ноги, осторожно положив тунику на кровать. Быстро двинулся к двери и бесшумной тенью, отдаленно напоминающей живого человека, проскользнул по коридорам.
Пейн едва не вскрикнул, когда перед ним предстало лицо мастера марионеток. Под глазами залегли черные тени, на щеках следы пролитых слез. Сасори осунулся и кажется, уменьшился вдвое.
- Я требую мести! – Стальным тоном проговорил Акасуна, а Пейн пытался найти слова, которые заставят марионеточника отступить. – И не думай переубеждать меня! Она умрет. Хочешь ты того или нет. И, если с Мисао что-то случилось, я убью ее снова и буду продолжать до тех пор, пока мне не полегчает. А это случится еще не скоро!
Лидер задумался, склонив голову на бок, но он не мог остановить это. Он видел в глазах Акасуны жажду крови и понимал, что ничто не в сила встать между ним и его жертвой.
- Хорошо. Только дай ей оправиться. Пусть понимает, за что наказана.
Сасори хлопнул дверью, покидая комнату.
«Где же ты, родная!» - Лихорадочно взывал он, но ответа не было.
Пейн потер переносицу.
«Лучше бы тебе вернуться, Мисао» - Думал он. – «Иначе может случиться страшное!»
Академия наёмных убийц
В этом мире, тайные войны и заговоры приобрели особо важное значение. У каждого влиятельного человека есть свои связи с…
Варианты ответов: