Осень в этом году настала как-то внезапно. Утро первого сентября было золотым и похрустывающим, как яблоко. Когда маленькая семья пробиралась по шумной дороге к огромному дымному вокзалу, выхлопы машин и дыхание прохожих блестели в холодном воздухе, как нити паутины. Альбус шел позади родителей, что толкали перед собой по нагруженной тележке с громыхающей поверх остальных вещей клеткой, внутри которой громко ухала белоснежная сова Букля. Альбус был тут не в первый раз, но сейчас все казалось ему таким незнакомым. Он не знал, от чего, но, подходя к барьеру, что отделял девятую платформу от десятой, в животе скрутило, а под ложечкой жалобно засосало. Позади них, рыжеволосая девочка, чуть не плача, плелась за ними, и, наконец, догнав семью, крепко вцепилась в руку отца. - Погоди, осталось недолго, - услышал Альбус голос своего отца. – Скоро и ты поедешь. - Два года! – всхлипнула Лили. – А я хочу сейчас! Мальчик обернулся, смотря на нее совершенно непонимающим взглядом. «Вот бы и мне подождать два года» - пронесся у него в голове дрожащий голос, мало напоминающий ему свой собственный. Сейчас он даже не думал о том, что только несколько дней назад мечтал. Альбус повернулся, и только начав мысленно успокаивать себя, как заметил на себе саркастический взгляд своего старшего брата, который неприятно усмехался, и будто бы шептал одними губами устрашающее предсказание. Тут уж он не вытерпел, и глубоко вздохнув, закричал: - Не буду! Не буду я в Слизерине! - Джеймс, прекрати! – одернула сына Джинни, явно недовольная возобновившемся спором. - Да я только сказал, что он может попасть в Слизерин. – Джеймс улыбнулся младшему брату, над которым ему так нравилось иногда поиздеваться. – Что тут такого? Он ведь правда может попасть в Сли… Но мать бросила на него такой взгляд, что Джеймс замолчал. Пятеро Поттеров подошли к барьеру. Самодовольно покосившись на Альбуса, Джеймс взял у матери тележку и умело, взяв разгон, исчез из виду. - Вы мне будете писать? - тут же спросил Альбус родителей, пользуясь отсутствием старшего брата. - Каждый день - хочешь? - спросила Джинни. - Нет, каждый день не надо, - поспешно сказал Альбус, думая о том, что не хотел бы выставлять себя «нюньчиком» в глазах брата. - Джеймс говорит, что большинство ребят получают письма из дома примерно раз в месяц. - В прошлом году мы писали Джеймсу три раза в неделю, - сказала Джинни. - Ты, пожалуйста, не верь всему, что он наговорит тебе о Хогвартсе, - добавил Гарри. - Твой братец любит шутить. Альбус попытался улыбнуться словам отца, но улыбка вышла похожей на странную гримасу. Все вместе они толкали вперед вторую тележку, набирая скорость. У самого барьера Альбус вздрогнул, но столкновения не произошло. Семья просто вдруг оказалась на платформе девять и три четверти, окутанной густыми клубами белого пара от ярко алого «Хогвартс экспресса». Повсюду в тумане виднелись неясные фигуры, и Джеймс уже исчез среди них. - Где они? - с тревогой спросил Альбус, глядя на туманные очертания, мимо которых они проходили. - Мы их найдем, - попыталась успокоить его Джинни. Но разобрать лица в густом дыму было трудно. Голоса, чьих обладателей было не видно, звучали неестественно громко. Альбусу показалось, что он слышит голос Перси, во всю глотку рассуждающего о правилах полета на метлах, и он был рад, что в тумане не обязательно останавливаться и здороваться… - Ал, вот они, по-моему, - вдруг сказала Джинни. Из тумана возникла группа людей, стоящих у последнего вагона. Лишь подойдя совсем близко, Гарри, Джинни, Лили и Альбус смогли ясно увидеть их лица. - Привет! - сказал Альбус с огромным облегчением в голосе. Роза, уже переодетая в новехонькую с иголочки форму Хогвартса, встретила его сияющей улыбкой. Вернувшись на платформу, они застали Лили и Хьюго, младшего брата Розы, за оживленным спором о том, в какой факультет их распределят, когда они, наконец, поедут в Хогвартс. - Если ты попадешь не в Гриффиндор, мы лишим тебя наследства, - услышал Альбус голос дядюшки Рона, и его слова заставили его нервно сглотнуть, даже, несмотря на то, что слова были адресованы не ему. - Так что делай свой свободный выбор. - Рон! – возмущенно воскликнула Гермиона, смерив недовольным взглядом мужа. Лили и Хьюго засмеялись, а Альбус и Роза сохраняли торжественную серьезность. - Он просто шутит, - хором сказали Гермиона и Джинни, но Альбус уже не слушал. Он невидящим взглядом смотрел на отца, который сейчас разговаривал о чем-то с Роном. О чем именно, его совсем не интересовало. Легкое волнение, которое началось утром из-за невинных шуточек Джеймса, быстро сменилось паническим страхом, который охватил Альбуса целиком. - Смотри, кто там стоит, - как сквозь пелену донесся до мальчика неразборчивый голос кого-то из взрослых, и он машинально посмотрел в ту сторону, куда кивнул дядюшка Рон. Он увидел три фигуры одетые в темные мантии. – А это, стало быть, маленький Скорпиус Малфой. Он увидел, как человек с такими же белыми волосами, как и у мальчика его возраста, обернулся на голоса Поттеров и Уизли. Человек как-то странно посмотрел на компанию, и чуть нахмурившись, перевел взгляд с Альбуса на Гарри, как бы удивляясь поразительному сходству между отцом и сыном. Альбус бросил мимолетный взгляд на отца – тот тоже смотрел на фигуру в черном. Пусть Альбус и практически ничего не соображал в данную минуту, но искру, которая в одно мгновение пробежала между отцом и этим человеком, заметить было не трудно. Тот сморгнул, будто бы только сейчас очнулся от легкого транса, и коротко кивнув им, отвернулся. - Ты должна одерживать над ним верх на каждом экзамене, Роза. Слава Богу, ты пошла в маму! – как не в чем не бывало, проговорил Рон, строго смотря на дочь. А Ал все смотрел на семью Малфоев, не слушая остальных. - Привет! – вдруг вернулся Джеймс. Не дав никому ничего сказать, он заговорил снова, не позволив, себе отдышатся. – Там Тедди! Я его только что видел! Знаете, что он делает? Целуется с Мари-Виктуар! С нашей Мари-Виктуар! Альбус закатил глаза – в другое время он бы охотно послушал рассказ брата о любовных приключениях Мари и Тедда, но сейчас ему не терпелось спросить волнующий его вопрос у отца. Когда Джинни в десятый раз поцеловала Джеймса, он снова посмотрел на брата с легкой ухмылкой. - Ал, пока! Берегись, не просмотри фестралов! – засмеялся он. - Но они же невидимые! – прокричал напуганный Альбус. – Ты же говорил, что они невидимые! Джеймс только снова засмеялся, и, подставив щеку под еще один, последний поцелуй мамы, на бегу обнял отца и скрылся в вагоне. - Фестралов нечего боятся, - сказал Гарри затаившему дыхание Альбусу. – Они очень добрые и совсем не страшные. И потом, вас довезут до школы не на каретах, а на лодках. Джинни поцеловала Альбуса на прощание, мягко улыбаясь. - Пока, до Рождества! – выдавил мальчик, улыбаясь наполовину, натянуто. - Пока, Ал, - сказал Гарри, обнимая сына. - И не забудь, что Хагрид пригласил тебя на чай в пятницу. Запомни: не ругайся с Пивзом. Не затевай поединков, пока не научишься сражаться. И не давай Джеймсу морочить тебе голову. Он любит пошутить. - А если меня распределят в Слизерин? – наконец выдохнул Альбус, говоря все это тихим шепотом – так, чтобы никто кроме отца не услышал. Он ждал именно этого момента, момента, когда поезд будет уже отходить. Только этот миг мог заставить его произнести этот вопрос, который внушал глубокий страх одним своим смыслом. Гарри присел на корточки, и посмотрел ему прямо в глаза. В глаза, которые только Альбус унаследовал от погибшей бабушки. Альбус думал, что слова отца оправдают все его ожидания. Он даже представления не имел о том, что будет делать, если Гарри скажет то же, что и дядюшка Рон. - Альбус Северус, - так же тихо ответил отец, - тебя назвали в честь двух директоров Хогвартса. Один из них был выпускником Слизерина, и он был, пожалуй, былсамым храбрым человеком, которого я знал. - Но если… - Значит, факультет Слизерин приобретет отличного ученика, правда? Для нас это не важно, Ал. Но если это важно для тебя, то ты можешь выбирать между Гриффиндором и Слизерином. Распределяющая шляпа учтет твое желание. - Правда? – недоверчиво приподняв брови, прошептал Альбус. - Мое она учла, - сказал Гарри с улыбкой на лице. Альбус слышал что-то о прошлом своего отца впервые, и поэтому еще долго стоял, смотря на него, и пытаясь осмыслить его слова. Но в этот момент по всему алому поезду уже захлопали двери, толпа родителей понеслась к детям за прощальным поцелуем и последними наставлениями. Альбус в последний момент вскочил в вагон, и Джинни закрыла за ним дверь. Из ближайших окон к ним высовывались головы школьников, которые с любопытством смотрели на Гарри. Да и не только они – множество лиц, как в поезде, так и за его пределами, были обращены к нему. - Чего они все смотрят? – спросил Альбус, перекрикивая гудение поезда. - Не беспокойся, - ответил ему Рон, и Альбус заметил, что отец облегченно выдохнул, неловко улыбнувшись. – Это все из-за меня. Я страшно знаменит. Альбус, Роза, Лили и Хьюго засмеялись. Поезд тронулся, и Альбус все еще наполовину высунутый в окно, махал родителям, что пошли рядом с поездом по платформе. Они махали им в ответ, пытаясь скрыть грусть, что заметно отражалась на их лицах.
***
Большой зал был не просто большим – он был огромным. Настолько, что вмещал в себя четыре длинных факультетских стола, за которым уже сидели старшекурсники, - а на них куча золотых столовых приборов и кубков. На другой стороне зала стоял учительский стол, за которым восседали учителя, а на более возвышенном стуле старая женщина с туго затянутыми в пучок волосами и остроконечной шляпе – как понял Альбус, она и была директором Хогвартса. Повсюду слышался смех, смешанные голоса студентов. Увидев, что все первокурсники восторженно задрали голову к верху, он тоже устремил свой взгляд к потолку, и непроизвольно ахнул – взору его открылся необычный потолок, отражающий чистое ночное небо, усыпанное сияющими звездами. Детям из маггловских семей все это было просто каким-то чудом света, поэтому они больше остальных вертелись туда-сюда, все, никак не насытившись волшебным залом. «И это еще только начало» - пронеслось в голове у Альбуса, разглядывая парящие прямо в воздухе свечи. Только сейчас мальчик заметил, что как только со своего места поднялся довольно высокий человек с редкой сединой и щетиной на лице, в зале воцарилась тишина, и ему стало не по себе. Роза придвинулась к брату чуть ближе, и крепко сжала его руку. Не понятно было: она пытается успокоить себя, или то, что Альбус волнуется, уже написано у него на лбу? Он оглянулся на сестру, но она, даже не посмотрев на него, кивнула куда-то в сторону, и Альбусу стало ясно, отчего Роза потеряла спокойствие и контроль над собой – незнакомый профессор уже клал старую, потрепанную шляпу на табурет, который появился в самом сердце Большого Зала, прямо говоря, из воздуха. Альбус неотрывно смотрел на шляпу, в ожидании. Он ожидал что угодно, какое-нибудь яркое представление или трюк, но он далеко не угадал: как и по традиции, многочисленные складки на Шляпе вдруг зашевелились, превращаясь в отверстие для глаз и рта, и она громко запела:
Хоть и стара и некрасива я
Вашу судьбу решать буду сама
На заплатки мои вы не смотрите
Мудра почему так, вы спросите.
Тут нахожусь я дветысячи лет
И равных мне в знании в мире уж нет.
Как появилась я на свет?
Очень просто, подвоха тут нет.
Четыре школьных основателя было
И вот вскоре дельце тут всплыло
Каждый себе учеников выбирал
Каждый себе факультет основал.
Годрик Гриффиндор ценил в людях то,
Что можно храбростью было назвать, вот оно что.
Салазар Слизерин выбирал себе хитрых детей,
Пенелопа милых и добрых людей.
Ума палата дороже злата
Вот что сказала Кандида, однако
Кто-то должен был им помогать
Начатое ими дело продолжать
И вот они выбрали вам меня
Волшебную Шляпу сотворили для себя.
Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Нзывать
Пытался меня с лица земли убрать.
Но вот, повезло мне крупно и я
Смогла уцелеть, вот моя жизнь вся.
Судьба твоя сейчас в моих руках
И сделаю я так, как высшие силы велят
На твой факультет распределю я сразу
Не бойся, в выборе своём не ошибалась ну разу.
Когда песня закончилась, зал громко зааплодировал. Шляпа благодарно поклонилась всем присутствующим в зале, после чего рот и глаза ее исчезли. Профессор в ярко-бежевой мантии поднял руку, призывая зал к тишине, и откашлявшись, произнес: - Здравствуйте, дорогие первокурсники, - великодушно улыбнулся он, разглядывая новых учеников Хогвартса. – Меня зовут Регинальд Дамблдор, и я буду преподавать у вас Трансфигурацию. Но для начала я хотел бы провести распределение. Альбус следил за тем, как он раскрывает довольно-таки длинный список с именами учеников, и звучно выкрикнул первое имя: - Андерсен, Астория! Белокурая девочка с тонкими чертами лица неуверенно двинулась к табурету, и сев на него с таким выражением лица, будто он был электрический, зажмурилась. Профессор Дамблдор надел на нее старую Шляпу, и она, помолчав секунды две-три, выкрикнула: - Когтевран! Стол Когтеврана взорвался бурными аплодисментами, а девочка, прыгая, устремилась на свое место. Альбус улыбнулся, глядя на счастливую девочку. Наверно, ее мечта сбылась, думал Альбус. А его мечта попасть в Гриффиндор сбудется вряд ли. - Беннет, Адам! Мальчик с русыми волосами ежиком, вздохнув, быстрым шагом направился к табурету. Как только шляпа коснулась его головы, она выкрикнула: - Пуффендуй! Теперь уж стол Пуффендуя бурно приветствовал нового студента, который уже бежал им навстречу. Альбус наблюдал за тем, как проходит распределение, но вдруг растерялся, когда Регинальд Дамблдор выкрикнул: - Поттер, Альбус! Альбус чуть не задохнулся, когда прозвучало его имя, и даже не заметил, что вдруг взоры всего зала устремились к нему, а профессор Дамблдор чуть нахмурился, и прищурился, внимательнее вглядываясь в список. Он почувствовал, как Роза сильно толкнула его сзади так, что он оказался уже на полпути к шляпе. Альбус хотел, было что-то возразить, но, поняв, что обратного пути нет, посмотрел на Джеймса, который улыбнулся, выставил два больших пальца вверх. Это придало мальчику уверенности, поэтому он, смотря прямо на шляпу, двинулся вперед. Не сводя пристального взгляда с Альбуса, он поднял шляпу, чтобы тот смог сесть. Усевшись, Альбус глубоко вздохнул, и когда шляпа коснулась его головы, по всему телу пробежали мурашки. Потные руки сжали мантию, он несколько раз глубоко вздохнул, мысленно повторяя про себя «я могу делать свой выбор, я могу делать свой выбор, я могу делать свой выбор!». «Весь в отца, Поттер», - услышал он хрипловатый голос в своей голове, и не успел он удивиться этому, как услышал… - Гриффиндор! Не зная себя от неимоверного счастья, и радости, Альбус, спотыкаясь, побежал к столу Гриффиндора, который, крича и аплодируя всей оравой, заключил мальчика в объятия; он даже и не думал, что кроме него все знали с точностью – он настоящий Гриффиндорец.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: