***

Бесполезно вглядываться в темноту за окном, но я бездумно продолжаю таращиться сквозь стекло. Пальцы выстукивают лишь мне понятный ритм, ничего не значащий, и в то же время, значащий так много. Что я пытаюсь разглядеть, сидя на кровати на втором этаже пока ещё моего дома? Не знаю. Может быть тот момент, где я допустила просчет? Когда я успела пересечь точку невозврата? Тот момент, когда ещё возможно было дать задний ход, затормозить, подумать… Теперь жизнь безжалостно несла меня вперед.
Перед глазами, как в калейдоскопе, проносится вся моя жизнь, но четче всего последние полтора года: знакомство с Эдвардом и его семьей, балетная студия, мой восемнадцатый день рождения и, обезумевший от вида моей крови, Джаспер, месяцы одиночества, дружба с Джейком, Вольтера, возвращение Калленов, моя помолвка, битва с новорожденными…
Где я успела оступиться?...
С ногами забираюсь на кровать и, скрестив ноги по-турецки, выставляю руки вперед, так, что даже в темноте поблескивает мое обручальное кольцо. Завтра его место займет более тонкий золотой ободок. Завтра моя свадьба с Эдвардом. Болезненно морщусь и со стоном падаю на спину, желая провалиться сквозь землю. Зажмуриваюсь крепко-крепко, в нелепой надежде, что совсем не предсвадебные мысли отступят.
Мне ведь было хорошо с Эдвардом? – Да, но…
Я любила его? – Да, но…
Я хотела быть с ним вечно? – Да. Но…
Но приходит момент, когда начинаешь смотреть на привычные вещи по-другому…
Поворачиваюсь на бок и грустно ухмыляюсь. Интересно, что бы сказала мама, если бы узнала, что её мудрая взрослая дочь перед самой свадьбой поняла, что любит другого?...
И не просто другого, а…
Мои волосы чуть заметно всколыхнулись. Я медленно, не поворачивая головы и с неестественно прямой спиной, поднялась с кровати.
Я достаточно долго общалась с вампирами, чтобы понять, что это был не просто порыв ветра. Внезапный гость ничем не выдавал своего присутствия, а я не хотела оборачиваться. Я боялась даже вздохнуть, чтобы не сбить хрупкое ощущение, мелкой рябью подрагивающее на уровне груди.
Я знала лишь одного вампира, на чье присутствие мое тело отзывалось подобным образом в последнее время.
-Белла. – наконец позвал он, и я, все ещё не веря, повернулась.
Даже стоя в тени, он был прекрасен: высокий, мускулистый с чуть вытянутым лицом и теплыми янтарными глазами. Светлые пряди неряшливо спадали на высокий лоб.
На несколько мгновений я совершенно потеряла дар речи.
-Джаспер… - чуть слышно пробормотала я, чувствуя, как сердце ухает где-то в животе. – Что ты здесь делаешь?
-Эдвард попросил меня приглядеть за тобой. Волки где-то поблизости.
-Джейкоб… - пробормотала я себе под нос. Мой жених боялся, что мой лучший друг сможет как-то изменить моё решение о предстоящей свадьбе. Мне захотелось плакать и смеяться одновременно. Эдвард, сам того не ведая, прислал именно того, кто мог бы это сделать, если бы захотел.
-И он хотел, чтобы ты не нервничала перед свадьбой, но…- блондин замер, прислушиваясь к моему эмоциональному фону.
Я испуганно склонила голову, чувствуя, как все краски сходят с лица. Я знала, что когда-то это произойдет. Невозможно быть эмпатом и не замечать, что он творит с моими эмоциями. Точнее, что я испытываю, когда он рядом. До этого момента скрывать чувства было легко: мы никогда не находились в комнате одни, а теперь…
Медленно-медленно я выдохнула и так же медленно подняла голову, твердо решив встретить его взгляд, какого призрения бы в себе он не таил, но когда мои глаза наткнулись на его, я словно оцепенела: глаза Джаспера были почти черными от плескавшегося в них желания.
Спустя мгновенье он уже стоял рядом со мной, сжимая холодными руками мои предплечья:
-Белла… - хрипло успел выдохнуть вампир, прежде, чем обжигающе-ледяные губы нашли мои. И я тут же потянулась к нему на встречу, окрыленная и пылающая в его руках.
Я могла бы разобрать эту ночь на сотню составляющих, разложить на атомы, на каждое движение его губ, на свистящие стоны и шелест рубашки, брошенной к ногам; на все оттенки золотого – его волос, на алебастровый – цвет прочной, как сталь, но нежной, как шелк, кожи, покрытой едва заметными шрамами от укусов новорожденных.
И тут же собрать всё воедино: ту гамму чувств, что в накалившемся воздухе стала почти осязаемой, выраженную сейчас в нас: не в Белле и Джаспере, не в вампире и человеке, а в более высшем существе. И для этого существа не существует ни осторожного до тошноты Эдварда, ни хрупкой трогательной Элис. Есть миг, точка пересечения двух прямых, одна и неповторимая, и сейчас мы живем ею.
И в какой-то момент эта ночь со всей видимостью какого-то благополучия взрывается, сводя нас с ума и давя под своими обломками. Рвутся простыни, с такой силой Джаспер сжимает их пальцами, слёзы закипают в уголках глаз, и мне приходится закусить губу, подавляя задушенный вопль. И в непроницаемо-черных глазах, я вижу всё то же, что мучает меня: неизбежность, отчаянье, голод. Голод по тому, что с рассветом не будет принадлежать нам – мы сами.

Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…

Варианты ответов: