Луна с коротким предупредительным стуком вошла в кабинет. Миледи с сопровождающими отправилась навестить больную девушку (что, по мнению Луны, было очень благородно), а ей наказала следить за младшим принцем. С приказами не спорят, поэтому девушка сейчас оказалась в кабинете Терстана, чтобы справиться, чем он занят, и передать ему наказ миледи Тары.
-Войдите, - коротко ответили изнутри кабинета, когда Луна уже тихо притворяла за собой дверь. Младший принц сидел в просторном кресле за большим письменным столом из темного дерева, заваленным кипами бумаг, книг и принадлежностей для письма. Терстан, сведя брови на переносице, серьезно просматривал какую-то бумагу. Луна молчала, поэтому юноша поднял голову.
-Говори. У тебя какое-то поручение?
Луна кивнула и постаралась, чтобы голос звучал твердо. Принц не переносил, когда его отвлекали от дел.
-Именно так, Ваше Высочество. Моя леди перед отъездом наказала проследить за вами, чтобы вы так не утруждали себя работой. Она полагает, вам необходим свежий воздух и человеческое общение.
Терстан устало вздохнул и, зажмурившись, сжал двумя пальцами переносицу.
-Так тому и быть, можешь остаться и понаблюдать. Но в отношении того чтобы не перетруждаться, не могу ничего обещать. Работа королевского наследника не имеет выходных.
Луна кивнула и медленно подошла к столу.
-Садись, не стой у меня над душой. – Он махнул рукой, не отрываясь от чтения, и девушка послушно опустилась в одно из кресел.
Луна какое-то время молча наблюдала за принцем, который, кажется, вообще забыл о ее присутствии и, собравшись с силами, наконец, произнесла:
-Почему вы столько работаете? Ведь даже Его Высочество принц Доминик не проявляет такого рвения к государственным делам.
Луна, затаив дыхание, ждала. Ее запросто могли проигнорировать или попросить покинуть кабинет и не отвлекать от дел, но Терстан ответил:
-Потому что я не могу иначе. Потому что мне важна судьба народа. Потому что меня воспитали чересчур ответственным. Возможно, даже более ответственным, чем моего брата. Или на него было тяжелее повлиять. Я честно не представляю, как мы собираемся делить трон и вообще власть, но если мне придется править королевством, я не хочу оплошать и хочу сам иметь представление о том, что там происходит и какие отношения у нас с другими королевствами, чтобы не выуживать из пересудов и различных источников то, что больше остального близко в правде. Со временем окружающие привыкли к моему усиленному интересу государственными делами, я умен, образован, поэтому могу без преувеличения дать фору любому королевскому советнику. Поэтому большинство бумаг, - Терстан сделал короткий жест рукой, указывая на гору бумаг, окружавшую его, - проходят через мои руки. По сути, я уже сейчас принимаю львиную долю участия в управлении Штормхолдом. Я готовился к этому всю жизнь.
Луна слушала, дыша через раз и широко распахнув глаза. Она посмотрела на принца так, словно увидела его впервые. Терстан, всю жизнь проведший за школьной скамьей и государственными делами, смутно представлял, каково это – просто общаться с людьми, не задаваясь целью заключить соглашение или что-то подобное. Он всю жизнь загонял себя в рамки регламента и кто знает, что с ним стало бы, не будь рядом Доминика и Кассандры – этих глотков свежего воздуха, живых, интересных, мечтательных, любящих приключения. Но, так или иначе, подумалось Луне, младший принц вряд ли имел представление, что такое сильная любовь и настоящая дружба.
В эту секунду перед простой служанкой открылось то, о чем, возможно, не имели представления даже Кассандра и Доминик. Боясь испортить такой момент, девушка лишь тихо выдохнула. Возможно, Терстан и хотел бы для себя другой жизни, но, приучив себя думать в первую очередь о народе, положил все свои мечты и желания на алтарь государственного долга.
«Он был бы прекрасным королем. Но не думаю, что это принесло бы ему настоящее счастье. – В этот момент в груди девушки что-то екнуло, но она постаралась не придать этому значения».
***
-Расскажи мне о любви. – Дик вздрогнул, будто от пронизывающего ветра. Нинель рассказала все, что хотела, и теперь отдыхала, молча рассматривая извечный потолок своей крошечной комнатки или Дика, от чего последний силился не ежиться и не вжимать голову в плечи от накатившего смущения.
Пират удивленно посмотрел на нее. Конечно, вполне закономерно, что девушка, прикованная к постели, долгое время не видящая ничего, кроме комнаты или, в крайнем случае, своего дома, поставившая крест на себе и своей жизни, желает узнать о любви. О том, каково людям, которым повезло в этой жизни больше, чем ей. Дик вздохнул и посмотрел под ноги. Что он может ей рассказать? Что всякая любовь, которую он знал до этого, походила на любовь к родным? Ведь команда для него была семьей, Тару он любил как сестру, которой у него никогда не было, своих родителей он тоже любил, но в последний раз так давно видел их из-за ссоры с отцом, который уже распланировал жизнь юноши буквально по годам и сыскал ему благородную богатую невесту (какую с его происхождением вообще представлялось реальным найти, ведь Дик не отличался богатой знатной родословной, отнюдь), что уже мысленно свыкся с тем фактом, что по возвращении его домой ему будут не слишком рады. Или о том, какая буря сейчас терзала его изнутри? Возможно, услышав об этом, Нинель бы пожалела о своем вопросе.
Но делать было нечего и пират, тяжко вздохнув, заговорил:
-На самом деле, я мало знаю о любви… о той любви, о которой ты, полагаю, хочешь услышать. Я не знаю никаких любовных историй, уж прости, спуская на Землю мне обыкновенно не до того, а моя история любви вовсе не веселая, да и так коротка, что рассказывать не о чем, а у тебя и так трагедий в жизни хватает: болезнь, теперь еще смерть дяди и… - Он так и не смог упомянуть Эвана. Язык не поворачивался.
-Да, - произнесла Нинель, смотря перед собой, а потом повернула голову к Дику и посмотрела на него каким-то пронизывающим взглядом.
«Возможно, она уже поняла…? – мелькнула мысль и сразу угасла».
-Я тоже мало что понимаю в любви. Думается, я не смогла бы отличить любовь от привязанности, но, возможно, мне это уже ни к чему. – Она приподняла руки и снова уронила их на постель, показывая, почему она так думает. – Об одном я только жалею: я чувствую, что смерть близка и мне до боли обидно, что я умру, а меня так и не полюбит юноша - что там! - я даже не поцелуюсь. Хотя, возможно, оно и к лучшему. Зачем кому-то так мучиться со мной? Жалость меня убивает, но от тебя, - девушка помедлила, вглядываясь в лицо замершего юноши, - от тебя исходит что-то иное.
Дик горько усмехнулся, смотря в сторону, а потом, будто решившись на что-то, повернулся, приблизился к ней и поцеловал. Не страстно, но столько в этом было эмоций, смятения чувств, боли за себя, за нее, что девушка на секунду оторопела, а потом медленно смежила ресницы.
«А может, в этой любви и не нужно ничего понимать…?»
Академия наёмных убийц
В этом мире, тайные войны и заговоры приобрели особо важное значение. У каждого влиятельного человека есть свои связи с…
Варианты ответов: