Гудящая тишина заполонила каждый свободный сантиметр просторной, одноместной палаты местного госпиталя, в которую поместили раненную наемницу. Коноховцы удалились, так и не прознав о том, что в течение всего их разговора, куноити претворяясь спящая, жадно хватала долетавшие до нее слова, способные так или иначе пролить свет на обстоятельства, в которых она очутилась.
Тенши была неподвижна. Не дрогнули закрытые веки, и ясный взгляд зеленых глаз не узрел тусклых сумрак уходящего дня. На застывшем, обескровленном лице, усеянном россыпью мелких и глубоких ссадин, не шевельнулся не единый мускул. Пышная, перебинтованная грудь мерно вздымалась в такт ритмично пищащему аппарату жизнеобеспечения, под теплым пледом, создавая полную иллюзорную видимость коматозного состояния. Однако тот, кто в серьез полагал подробным образом – глубоко заблуждался. Тенши давно пришла в себя. Ее натренированное тело было мало восприимчиво к тем препаратам и обезболивающим, которые ей кололи местные медики. Она мучилась от боли. Но эта физическая боль была ничем по сравнению с терзавшими ее душевными страданиями.
Наоми жива и она в плену акацук.
Почему-то Тенши ни на минуту не сомневалась в этом, мысленно проанализировав цепь произошедших событий. Коноховцы еще сомневались, допуская {censored} с поля боя. Однако она слишком хорошо знала сестру, чтобы даже на мгновение предположить подробное. Наоми могла быть стервозной, она могла предавать, врать и обманывать, но она скорее сделала бы себе харакири, нежели отважилась втоптать честь и достоинство Киёмидзу в грязь, позорно уклонившись от сражения.
Да, сомнения Тенши не были беспочвенны. В последнее время, сестра совершала странные поступки, тем самым заставив ее усомниться в преданности клановым идеалам. Однако где-то в глубине души Тенши все еще верила Наоми, ища в ее деяниях скрытые знаки. Жаль, что пока не находила.
Предательство сестры мучило ее. Кровь роднила их, но она устала мысленно оправдывать ее, особенно в тех случаях, когда, казалось бы, все являлось настолько очевидным, что разве только глупец уверует в обратное.
Один вопрос терзал куноити. Заслуживала ли Наоми ее доверия?
Если судить объективно, основываясь на фактах, то, естественно нет. Она без зазрения совести бросила ее, оставив на растерзание акацукам, а сама в это время благополучно переметнулась на сторону Скрытого Листа, не удосужилась элементарно сообщить, что жива. А она переживала…. Она море слез пролила, оплакивая ее гибель. Столько всего вынесла, ежедневно терпя унижение от нукэнинов. Непередаваемое чувство….
И вот, спустя столько дней, когда она почти свыклась с утратой, Наоми объявилась на горизонте. Тенши была несказанно счастлива снова увидеть сестру. Однако это чувство быстро померкло, задохнувшись под грузом тех неприятностей, в которые она ее ввергла, едва успев показаться.
Тенши злилась и радовалась одновременно.
«Всему должны иметься разумное объяснение! – периодически успокаивала себя куноити. – Наоми, конечно, безрассудна, даже безумна. Но куноити она блестящая».
Толкнуть ее на предательство могли лишь веские причины.
Быть может это подстава?
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: