...

Я просматривал очередной документ, пытаясь сосредоточиться. Но мои мысли сосредоточились только вокруг Ярако. Я тряхнул головой и отложил договор. Ярако стала неуловимо чужой. Слова, жесты, взгляд и, возможно, мысли – все стало опасным. Словно ей пришлось что – то убить в себе и теперь она умерла. Я выглянул в окно, зная, что увижу ее. Ярако неподвижно стояла на стене, смотря вдаль. Она теперь не принадлежит мне!
– И никогда не принадлежала, - раздался за спиной голос Канкуро. – У тебя все мысли на лбу написаны: читай – не хочу! Ты прав, брат, она стала чужой. Не принадлежащей этому миру. Повзрослевшей. И сильной. И мне тоже интересно, какой {censored} отпустил ее, куда бы то ни было, пять лет назад!
– Это был я. Я не остановил ее тогда, - с кислой усмешкой сообщил я.
– Опаньки, братишка, лоханулся – получай! – прищелкнул языком Канкуро и ретировался.
Еле уловимый глухой стук каблучков о подоконник.
– Ты хотел поговорить, - задумчиво констатировала девушка, устраиваясь на подоконнике.
Я обернулся и посмотрел ей в глаза:
– За что ты меня ненавидишь, Ярако?
Слова сорвались с губ раньше, чем я успел их обдумать. Что ж… смерть тоже выход.
– С чего ты взял, что я тебя ненавижу? – спокойно поинтересовалась Ярако, но в глубине бездонных, равнодушных глаз сверкнуло бешенство.
– Э – э – э… - я не ожидал такой реакции на свои слова. Неужели действительно разозлилась?!
– Молчишь? Считаешь меня равнодушной, мертвой, опасной? А может быть чужой? – вкрадчиво произнесла Ярако, пугая меня уже откровенной ненавистью в своих глазах.
Она закусила губу, поняв, что слишком уж разошлась, и неожиданно ледяным тоном произнесла:
– Извините, господин Казекагэ, до встречи на бале.
И она ушла. Через окно. Что же творится на душе у этой темноглазой бестии?
Ее глаза были ледяными. Она вежливо поддерживала беседу, с каким – то типом, но упорно игнорировала меня. Я взял ее за руку и повел в свой кабинет. Она шла, молча вырвав руку. Мы зашли в кабинет. Я запер дверь и обернулся к Ярако:
– Объясни мне, пожалуйста, что с тобой происходит?
– Ничего.
– Что ты от меня скрываешь?! Почему ты упорно игнорируешь меня?! Почему?! – вызверился я.
– Вы меня любите, - протянула Ярако, и это было утверждением. - А я вас нет. Обмен неравноценный, понимаете? Вот вы и злитесь.… А я свободолюбивая. Никому не принадлежу! Даже вам.
– Ты принадлежишь мне и точка! – рявкнул я.
Я бросился на нее. Она бы увернулась, если бы не длинные волосы. Я схватил Ярако за волосы, и она вскрикнула. От боли. То, что было дальше, я смутно помню. По – моему она кричала.… Или что – то в этом роде…. А может я ее изнасиловал….

Ярако.

Кое – как подавив судорожные рыдания, я еле выползла за дверь. Навстречу мне попалась Темари. Увидев меня, она охнула и метнулась ко мне.
– Кто же тебя так? – в ее голосе было беспокойство. Но не за меня. Она боялась, что я убила яростно сопротивляющегося Казекагэ.
– Ваш хваленый Казекагэ, - процедила я сквозь зубы с такой ненавистью, что Темари отшатнулась.
Добравшись до своей комнаты, я посмотрела в зеркало. Руки – ноги в мелких кровоточащих царапинах, на виске запеклась кровь, платье изорвано в клочья, а на лицо смотреть страшно: лоб пересекает кривой и кровавый след от удара ножом. Я с размаху ударила кулаком по стеклу, разбивая его. Меня колотило. От бешенства, от ненависти. И я не знала, чего больше. Приведя себя в относительный порядок, я наведалась к медикам. Они с грехом пополам убрали шрам, но не до конца: остался еле заметный след. Я собралась: мне здесь не рады. Даже слишком…

Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…

Варианты ответов: