На прощание, дотронувшись теплой рукой до могильного камня, девушка прошептала слова: «Покойся с миром, брат Алексий», и направилась в сторону святой часовни, чтобы мысленно послать тысячи проклятий, которые заслужил отец игумен, за свое безразличие к человеческим душам и людям, живущим в этом, как бы он выразился, грешном мире. Злобным, словно глаза сокола, разъяренно парящего в небе, Юлия долго смотрела на колокола и башни часовни, чувствуя, что этот монастырь, будет и дальше губить людей, нуждающихся в медицинской и душевной помощи. В то время, как тут все будут просто приходить, читать молитвы, стирать пыль с фресок былых времен и просто фанатично поклоняться Богу, который будет безразлично относиться к каждому, и отправлять его на тот свет по своему указу, совершенно не давая ему второго шанса.
В любом случае, с презрением ко всем монахам, что живут здесь, Юлия шла к той самой старой машине, благодаря которой можно было делать церковные свечи. Ведь по любому свечи можно сделать не только из воска, но и из жира, который при нужном отваре может сойти за воск. И действительно, сбросив в отвар воска несколько тоненьких прутьев алой ежевики, и разведя огонь, девушка уже знала, что делать. Лишь за десять минут Юлия сделала травяную свечу, вставила в ритуальный цилиндр и, понимая, что делать, схватила пачку спичек, которая ей пригодится в дальнейшем, и пошла к келье Ганса.
Ганс был уже очень бледным, кашель его раздирал горло до страшной хрипоты и захлебывания. Страшно было представить, что могло случиться, если бы Юля опоздала на два или три часа. Не теряя времени Юлия поставила цилиндр со свечой на край деревянного стола, и, взяв спички, подожгла лечебны фитиль. Слабоватый свет свечи осветил комнату солнечными зайчиками, напоминающих мамонтов. Странный запах стал пропитывать комнату, словно дезинфицируя воздух, организм, да даже каждый предмет, что находился в этой келье. Спустя несколько секунд, когда Ганс сделал несколько вдохов, впитывая с воздухом противоядие от его недуга, он открыл свои, уже здоровые глаза, и осторожно приподнимаясь, осмотрел свою тюрьму. Его кашель смягчился, жар спал, потому как он не хватался за голову, в приступе ужасной мигрени. Гансу полегчало.
Юлия не сдержала радости, снова увидеть Ганса поправившимся, и здоровым, хоть и неизвестно, на какое время. Обняв Ганса как старшего брата, девушка пролепетала:
- Как дела?
- Юля! Да… Что я здесь делаю?
- Ох, это долгая история. – ответила Юлия, понимая, что долго еще предстоит рассказывать Гансу об ее работе по спасению.
- А где же Билл и Том? – Ганс потер свой мокрый лоб, постепенно приходя в себя.
- А они… Они ушли в Романовск, проверить поезд и Оскара. Мы были сутки провели здесь, а не на поезде. – ответила Юлия, оправдывая обоих, хотя ей сейчас очень хотелось сказать все по-другому
- Понятно… - ответил Ганс. – Мы уже уходим?
- А сможете идти? – осторожно спросила Юлия.
Ганс попытался встать со своей ужасной кровати и сделать первые шаги, но ноги все еще не слушались его, потому он медленно замотал головой, отказываясь даже встать.
- Понятно, вы посидите здесь, а я поищу способ выбраться отсюда. – ответила Юлия, отходя от Ганса, веря, что он ее послушает.
- Хорошо. – Ганс остался сидеть на своем месте, продолжая вдыхать запах травяной свечи.
Выходя из кельи, Юлия стала думать, как им с Гансом выбраться из этого монастыря. Думать особо долго не пришлось, Юлия же еще недавно видела гроб, который сам мог вместить двух человек, если надо будет сидеть, да и спуск, что находился рядом от могилы Ганса, которая ему не потребуется, хоть был неровным, но скатиться по нему прямо до городка можно. Но монах, что копал могилу, явно будет против, когда кто-то попытается отодвинуть гроб в сторону сломанной стены. Нужно было отвлечь его и остальных монахов, чтобы никто не видел, как Ганс и Юлия уходят.
- Черт! Единственный способ отвлечь их всех, это загнать монахов в часовню. – стала тихо рассуждать девушка, покусывая шерсть на своих перчатках. – Но у меня нет оружия, чтобы силой их загнать. – но тут, девушка посмотрела на колокола часовни, и ее сразу же осенила чудесная идея. – Тогда я запущу их в часовню благодаря колоколам.
Задача казалась сперва слишком сложной, потому, что дверь к колоколам будет закрыта, или игумен поймает Юлию на месте. Но когда девушка зашла в часовню, и издалека заметила, что ширма уже не закрывала проход в, как казалось, запретную келью.
Отца игумена нигде не было видно, даже не было слышно его ужасного ворчания, или шепота молитв, которые бы он сейчас читал. Та келья, в которую зашла девушка ничем не отличалась от остальных церковных апартаментов, в которых бы присутствовали красочные фрески и иконы отца, Бога, сына Божьего и Святого духа. Не говоря уже об окне в виде церковного святого креста, что пропускало свет в эту темную обитель доброго зла. Но больше всего заинтересовал девушку золотой ключик, который поблескивал от огня свечей разными красками солнца, пламени, золота, серебра и святыни, которая была в руках вовсе не святого человека. Было понятно, что это ключ от колокольни, ведь больше нигде не было дверей, по крайней мере, деревянных, решеточных и потайных. Выхватив ключ, Юлия побежала к выходу, где и находилась хорошо укрытая решеточная дверь, ведущая к колоколам часовни. Конечно, замок был не настолько солидней, как замок комсомольской фабрики, который было достаточно просто разломать крепкими клещами.
Но игумен мог появиться в любую минуту, потому нужно было только торопиться, чтобы быстрее сбежать отсюда. Зайдя в колокольню, девушка увидела как веревки, подсоединенные к каждому из колоколов и колокольчиков, были отделены друг от друга. В основном почти каждая из веревок была очень тонкой и короткой. Было ясно, эти колокола лучше не трогать, они точно вызовут подозрение у монахов, да даже и у игумена. Оставалось позвонить в самый большой колокол, при этом, не трогая остальные. Дернув один раз, со всей силы, за веревку, самый большой колокол прогремел, словно гром, созыв монахов. Несмотря на громкий гул колокола, было слышно, как монахи торопились как можно скорее начать молитвы в часовне или в каких-то других комнатах, которые были бы отведены для монахов. Однако, гул толпы на улице был слышен не долго, и минуту погодя, на улице вновь стало тихо.
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: