Я возвращалась из школы с совсем никудышным настроением. А с чего бы ему быть хорошим? Три замечания, одна двойка и плюс эта Люська… бе-э… умеет она делать гадости. И что самое ужасное она достает меня и мою подругу каждый день, так как она тоже живет в детском доме. А училка? Ну что я ей такого сказала? Всего лишь чтобы не лезла не в свои дела. Раздражает ее вечная жалость ко всем «обездоленным». Достала! А двойка, за то, что я просто не поняла вопрос? Чушь! Ну это еще можно вынести, но зачем кричать на весь этаж, что у всех «таких {censored} извилины не на том месте»? Вот и нарвалась на пару «ласковых» словечек. А их у меня не мало. Единственное, что было светлым пятном в жизни шестнадцатилетней детдомовки, то бишь меня – лучшая подруга, Олеся и аниме. Я начала увлекаться аниме совсем недавно. Лет в тринадцать.
Дойдя до порога детского дома, я мысленно плюнула через левое плечо три раза, с независимым видом и довольным жизнью лицом, прошмыгнула мимо вахтерши. Идя в свою с Олесей комнату, моя неудачливая персона думала о том, какой скандал меня ожидает. Мария Алексеевна, воспитатель нашей старшей группы, будет как всегда читать нотации, от которых хочется уснуть, прям на месте. Я уже поняла - сегодня не мой день.
Олеся сидела за нашим письменным столом и решала, кажется, химию. Она подняла на меня свои красивые, черные глаза. Вся ее внешность напоминала больше хрупкую грузинку, хотя родилась она в России. Черные кудри, доходящие до плеч, и смугловатое лицо так трогательно смотрелись на фоне сероватых мрачных стен детдома. Олеся старше меня на год, но она никогда не пользуется слабостями других. Поэтому я всю жизнь в этом заведении держалась именно ее. Она из тех, кто может прочувствовать тяжесть людей и помочь.
-Лика, что-то случилось? - старательно вглядываясь в мое лицо, спросила моя покровительница.
-Нет, ничего. С чего ты взяла? Все как всегда в норме.
-Не ври. Я же вижу. Так что?
- Ну так, в школе полный облом…- иногда становится стыдно, что я сваливаю не Лесю свои проблемы, но ведь становится легче. Я это давно заметила, если дать человеку выговориться, то он чувствует, что можно еще вполне нормально жить.
-Да не переживай ты так все образуется. Давай мы вместе сделаем твои и мои уроки и пойдем «на развалины»?
-Агась.
«Развалинами» мы называли полуразрушенный дом. Туда кроме нас никто не ходит. Он находится на окраине нашего города. Заросший плющом, обгорелый, двухэтажный дом, где-то разрушенный, когда-то был моим домом.
Моя мама, веселая женщина и заботливая мать, была очень влиятельным человеком в своей компании. Она разбилась в автокатастрофе, когда мне стукнуло шесть. Мама так и не довезла тот торт, который она мне обещала. Отец, директор какого-то турагентства, после этого происшествия не мог найти себе места. Тоска и отчаяние поглотило его. Но он никогда не забывал о моем существовании и всегда заботился обо мне. Я помню, как он сажал меня на колени и говорил: «Лика, как же ты похожа на маму». Потом целовал в макушку, и я продолжала играть со своими игрушками… Через восемь месяцев он умер. Его убили какие-то конкуренты. Думаете, стали разбираться, кто виноват? Черта с два! Я попала в детдом, а в дом въехали новые жильцы. К моему большому удовольствию у них через два года случился пожар, и дом сильно пострадал. Теперь это наш с Олесей секретный штаб.
Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…
Варианты ответов: