"Спасибо вере"
-Тая! - рассмеялся отец, когда она сделав несколько шагов, схватилась за дерево руками.
-Пап, мне еще больно! - улыбнулась Селборд младшая, отталкивая и вновь делая неуверенные шаги. Денкерс все это время кружил вокруг, для страховки. Когда ей удалось доковылять до отца, он крепко обнял ее и закружил.
-Осталось совсем чуть-чуть, - прошептал Корн, целуя ее в лоб. За месяц, удалось сделать больше, чем было запланировано. Ей удалось самостоятельно передвигаться по фургону, иногда разгуливать по улице. Тая смогла победить даже саму себя. Возможно, из-за проблем, которые на нее свалились, Каулитц постепенно вытеснялся из ее мыслей. Пусть и не полностью, но малую часть его, она уже отпустила. Он ни разу не приходил в больницу, с того момента как она пришла в себя, но Тая была ему благодарна. Пора взрослеть, пора выбираться из детских сказок. Селборд не видела его больше вообще. Хоть Сэм и приходил с новостями, стало скучно даже просто думать о том, все ли у него хорошо. Денкерс теперь стал другим. Может, она вновь ослепла и не видит правды, но старого Сэма она любила больше. Он оберегает ее, как раньше. Только осадок, все еще где-то кружил на дне. Пусть, без Тома, все вернулось на свои места. А любовь...она осталась в кривых записях, в потерянном дневнике. Вернее, ей просто хотелось в это верить...
Корн посмотрел на кучу проводов под ногами, и устало сел на край сцены. Смахнув с плеча, невидимую пыль, Селборд глубоко вздохнул. Усталость давила с каждым днем на него все больше. Только это было самое приятное. Знать, что потраченные силы, медленно, но верно, возвращают его дочь к нормально жизни. С каждым днем, видеть, как она считает свои шаги, делая их на пару больше, превозмогая боль. Если это перерождение, он согласен с этими словами. Воспоминания те, что он испытывал, когда видел кровь на полу, после возвращения из больницы, были похожи на сон. Сдерживала его только та мысль, что его дочь захотела бороться, самостоятельно. Его девочка снова растет, духом, в его глазах, уже по другому.
-Как Вы? - раздался тихий голос за спиной. Корн обернулся, натыкаясь на теплые, карие глаза парня.
-Все в порядке, - Том сел рядом. Они одновременно закурили, в полном молчанье. Каждый думал о своем, шумно вдыхая дым. Спустя пару минут, Томас повернул голову, и чуть помедлив, спросил:
-Как там Тая? - Селборд усмехнулся, смахнув пепел.
-Ты мог бы сам у нее спросить, - он лукаво на него посмотрел. Каулитц задержал выдох, покачивая головой. Корн тихо рассмеялся, хлопнув его по плечу.
-Что тебя останавливает? - Каулитц вскинул голову, закрыв глаза.
-Собственный эгоизм и страх, - сухо парировал Том, спрыгнув со сцены. Он как мог, держал себя в руках. Разговор этот давался ему с трудом, язык словно не хотел поворачиваться. Было трудно делиться чувствами, именно с ним. С человеком, которого можно обидеть одним неосторожным словом. Отец, он есть отец. Том знал, что не заслуживает его доброты. Ему было бы легче, если бы Корн не смотрел на него так. Каулитц был понял, если бы Селборд ненавидел его. Он обидел его дочь, из-за него она заболела, из-за Тома она...
Томас обернулся, сложив руки на груди.
-У нас не получается быть вместе, - пожал она плечами, на что Корн лишь хмыкнул.
-Да вы даже не пробовали! - он улыбнулся ему отцовской улыбкой, - Я дам тебе совет, - Том внимательно на него посмотрел.
-Это мне однажды сказал мой отец...Верь, просто верь, - Каулитц вскинул бровь, - Если ты поверишь, в самого себя, в свои силы, станет проще. Я сам сначала, не воспринял его слова всерьез. Только он оказался прав. Ты должен побороть, самого себя. Если ты сейчас опустишь руки, сдашься, то провалишься в яму, так и не узнав, что за следующим поворотом. Тоже самое, я советовал Тае, - Том поджал губы, опустив взгляд в пол.
-Мне нужно время...
-У тебя его нет! - перебил его Корн, - Она уезжает, учиться в Америку, - мужчина горько усмехнулся, вытащив сигарету из пачки. Сказать, что от этих слов, защемило где-то внутри, это значит ничего не сказать. Сразу замерзли руки, что-то быстро запрыгало перед глазами. Только эта паршивая гордость не позволит ему показать дрожащие руки! Том стоял, и ненавидел сам себя за свои мысли. В этом вся глупость Каулитца.
-Ну что ж, я могу лишь пожелать ей удачи, - отвернулся Трюмпер, сдержав нервные вздохи. Корн быстро оказался рядом, резко развернув его к себе.
-Ты что, ничего не понимаешь?! - взорвался он, и слегка тряханул Тома за плечи, - Она просто решила сбежать!- Селборд выкинул порванную сигарету.
-Тая уезжает из-за тебя, - Томас нахмурился, махнув головой.
-С чего вы взяли?
-Просто, ее теперь здесь ничего не держит, - Селборд подобрал со сцены ключи от фургона, и направился к выходу, но почти у самой двери, обернулся:
-Ты можешь обмануть кого угодно...Меня, брата, друга или еще кого-нибудь. Только не пытайся обмануть себя. Хоть раз, не сдерживай себя. Иначе, мы оба ее потеряем...
"Мы все слабые, и не надо это отрицать. Убегать, прятаться, не отвечать на звонки, в этом и есть мы. Страх, которому мы подчиняемся, рушит даже сталь. Иногда, как кажется, легче всего уйти, забыть и не вспоминать о былом. А вот здесь, мы все ошибаемся...Конечно, с виду мы все герои, разворачиваемся с гордо поднятой головой, отчеканиваем каждый шаг и демонстративно хлопаем дверью. Глупцы. Думаем, что никто не знает, что терзает нас по ночам. А все потому, что до тошноты гордые, правильные. Делаем из себя сильных, независимых, свободных. Каждый считает, своим долгом заявить об этом. Так и рвется с языка, лозунг " Посмотрите, я все стерпел! Я же сильный". А ты попробуй рассказать о чем-то сокровенном, самому себе, в тишине. Ты даже это сделать не в состоянии. Готовы обманывать, даже серые стены. Только всем плевать, поймите. Все знают, что ты все помнишь. Непроизвольно, перед сном, прогоняешь это наваждение. Больно? Еще бы. Сбежать, вроде бы самый легкий выход. Оставить все там, за дверью. И не забыть при этом, повесить огромный замок, чтобы оно не вырвалось. Давиться сигаретами, глотая горький, ненавистный дым. Загонять в себя тепло, которое недополучил, не успел захватить с собой. Стирать ноги в кровь, оббивая пороги собственных, отвергнутых фантазий, куда тебя уже не примут обратно. Как Таяна бежала, за океан, подальше. Она столько лет была рядом с Томом, каждый день думала, травила себя им, засыпала и просыпалась с его именем на губах. А теперь, считает, что стоит ей только потерять его из своего поля зрения, станет легче. Чепуха! Глаза забудут, кожа перестанет источать его запах, а имя станет запретным звуком. Только сердце помнит, его обмануть нельзя. Где-то в дальнем его уголке, он затеряется, не на долго. А с приходом ночи, когда ты один на один, с самим собой, Каулитц вновь всплывет перед глазами, улыбнется и все пропало. Они - два идиота, которые подчиняются, только давно известным стереотипам. Том тоже отпустит, как бы больно не было. Ведь потом, по его замыслу, станет легче. Концерты, клубы, поездки, долгие ночи в студии. А ведь отец, останется здесь. Трюмпер будет видеть его, каждый день, и находить в этих чертах, его маленькую Таю. Здесь будет Мисс Дженс, и Сэм. Селборд не уедет по настоящему, она оставит о себе напоминание. Том тоже это понимал, продолжая отпускать все на ветер, за океан, в Америку. А еще, на губах останется соленый привкус невысказанных слов, слез и последних поцелуев. Но ведь они "сильные", смогут как-то пережить короткие ночи..."
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: