Между тем бедная девушка, которую Патриции было так жаль, еще пребывала в неведении относительно своей помолвки и не подозревала о грядущем приезде своего жениха.
Алисия была у Андреаса.
— Да, не очень-то он спешил. Он должен был приехать сразу вслед за письмом, — пробормотал сеньор.
— И о чем это говорит? — спросила Алисия. Ответом было хмурое лицо Андреаса.
— Верно. Это говорит о том, что он не хочет жениться.
— Когда ты собираешься ей сказать?
— Может, лучше дать им сначала встретиться?
— Да ты в своем уме? Он заговорит о помолвке, а она рассмеется ему в лицо — вот уж прекрасное начало отношений! Пусть она, по крайней мере, переоденется, или ты хочешь, чтобы она предстала перед женихом в штанах для верховой езды.
Она была права, а он даже не подумал об этом.
Он тотчас вышел из столовой, где они с Алисией сидели за поздним завтраком, и послал в конюшню за Линдой, а сам удалился в свой кабинет.
Алисия заглянула в дверь и одарила его нежной улыбкой:
— Удачи, дорогой.
Напряжение сеньора слегка ослабло.
— Теперь, когда мы останемся в доме одни, ты выйдешь за меня?
Ее улыбка стала немного шире:
— Нет.
Алисия удалилась, а Андреас хмыкнул.
Через несколько минут в кабинет вошла Линда, как всегда, веселая и энергичная. Она сняла шапку, сунула ее в карман плаща и со вздохом плюхнулась на стул.
— Ладно. Что я на этот раз натворила?
— Ты могла бы показать мне, что знаешь, как усаживаются дамы, а не…
— Нет.
Андреас сделал вид, что не заметил и продолжил:
— Ты выйдешь замуж и притом в самое ближайшее время. Твой жених будет здесь меньше, чем через два часа, и я был бы рад, если бы ты выглядела наилучшим образом.
— На этом, папа, можно поставить точку. Что бы ты ни обещал этому человеку, дай ему обещанное и отправь туда, откуда он явился.
Она не повысила голоса и говорила без малейшего раздражения.
— Речь идет о помолвке, которую мы с Клаудилом Арчери подписали незадолго до его смерти пятнадцать лет назад. В нашем договоре говорится, что ты обещаешь выйти замуж за сына Клаудила, Джи Арчери.
Она вскочила со стула и подалась вперед, нагнувшись над столом. Не было никакого сомнения, что румянец на ее щеках был вызван исключительно гневом.
— Это ложь! Ты! Знаешь, кто ты? Оказывается, я помолвлена чуть ли не с рождения, и до сегодняшнего дня ты даже ни разу не удосужился, сообщить мне об этом. Это же против всякой логики. А как насчет тех мужчин, которыми ты надеялся меня заинтересовать?
— Если ты на минутку успокоишься, я смогу тебе все объяснить.
Она успокоилась, но только внешне.
— Не могу отрицать, что мне хотелось видеть тебя женой сына своего лучшего друга, так же, как и Клаудил хотел этого. Ты знаешь, он был самым близким моим другом. Но ты была тогда такой молодой, такой послушной. Как я мог предположить, что ты превратишься в своевольную, напористую и упрямую спорщицу…
— У меня есть вопрос, папа, — почти прорычала Линда.
И он, не замечая её слова, продолжил:
— После твоего первого выезда в свет я понял, что ты слишком упряма, чтобы принять избранного для тебя мужа. Поэтому, думая больше о твоем счастье, чем о своей чести…
— Итак, когда же ты получил письмо? — прервала его Линда.
Этого вопроса он боялся больше всего и надеялся, что он не придет ей в голову. Теперь ее ярость обрушится на него в полной мере, потому что тут барон уже не мог солгать дочери.
— Я не получал письма.
— Значит, написал ты?
— У меня не было выбора, — сказал он, защищаясь. — Тебе двадцать пять лет, а у тебя все еще нет мужа. Если бы у меня была хоть малейшая надежда…
— Мне не нужен муж!
— Муж, нужен каждой женщине!
— С чего ты взял?
— Так говорит Господь в своей мудрости.
— Стало быть, Андреас Локателли в роли всевышнего?
Итак, начиналась обычная перепалка.
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: