Вокруг – ни дыхания. Даже моего собственного.В какой-то миг я поняла, что чувствую только одно: отсутствие боли.А потом я открыла глаза и изумленно огляделась. Все было таким четким. Ярким. Резким.Над головой по-прежнему сиял ослепительно-белый свет, но в то же время я видела нити накала внутри лампочки. В этом белом свете я разглядела все цвета радуги, а на самом краю спектра еще один, название которого я не знала.За светом я различила отдельные волокна темного дерева на потолке. Пылинки в воздухе были отчетливо видны с обеих сторон – светлой и темной. Они кружили, словно планеты в небесном танце.Пыль была такой красивой, что я потрясенно втянула воздух; он со свистом пронесся по моему горлу, а из пылинок рядом с моим лицом образовалась воронка. Что-то не так. Я подумала и поняла, в чем дело: вдох не принес никакого облегчения. Воздух мне больше не нужен. Легкие его не ждали и никак не отреагировали на приток кислорода.Пусть в воздухе не было необходимости, он мне нравился. В нем я ощутила вкус всей комнаты: красивых пылинок, смесь духоты и более свежего ветерка из коридора. Богатый вкус шелка. Слабый привкус чего-то теплого и желанного, что должно было быть влажным, но почему-то не было… Хотя этот аромат перешибали хлорка и нашатырный спирт, от него у меня в горле вспыхнула жажда – легкий отголосок прежнего огня. Но сильнее всего я ощущала другой запах – смесь меда, сирени, солнечного света и чего-то еще; его источник находился совсем рядом.Я услышала, как вокруг вместе со мной задышали другие. Их дыхание смешалось с сиренью, медом и солнцем, принеся новые ароматы: корицы, гиацинта, груш, морской воды, пекущегося хлеба, хвои, ванили, кожи, яблок, моха, лаванды, шоколада… Я перебирала в уме сотни знакомых мне запахов,– ни один из них не соответствовал полностью тому, что я сейчас чувствовала. Такой чудесный и приятный аромат…Я не чувствовала, что меня держат за руку, пока ее легонько не стиснули. Мое тело тут же оцепенело, словно реагируя на боль. Я не ожидала такого прикосновения. Кожа была идеально гладкой, но… не холодной.После секундного оцепенения тело ответило на незнакомый раздражитель еще более странным образом.Воздух поднялся по горлу и вырвался сквозь стиснутые зубы с низким зловещим гудением, точно зажужжал рой пчел. Но прежде мои мышцы напряглись и изогнулись, инстинктивно уворачиваясь от неизвестного. Я вскочила так стремительно, что перед глазами все должно было слиться в размытое пятно – однако не слилось. Я видела каждую пылинку, каждое волокно в деревянных панелях, каждую микроскопическую ниточку, которая попала в поле зрения.Когда я испуганно прижалась к стене – спустя шестнадцатую долю секунды,– я поняла, в чем была причина моего страха. И что отреагировала я чересчур резко.Ну конечно, Эван больше не кажется мне холодным!У нас же одинаковая температура тела.Я просидела в этой позе где-то восьмую долю секунды, оценивая обстановку.Через стол – мой погребальный костер – ко мне тянулся встревоженный Эван.Самым главным в окружающей обстановке было его лицо, хотя боковым зрением я на всякий случай подметила и все остальное. Во мне сработал какой-то защитный инстинкт, и я невольно искала вокруг угрозу.Мои новые родственники настороженно замерли у дальней стены.Девушка среднего роста с длиными русыми волосами,как я поняла - Лесли.Рядом с ней стоял парень чуть выше Эвана с коричневыми волосам.Была ещё одна женщина.Биологческй возраст который был около 30 лет.Её светлые волосы струились по плечам. Мои родственники-вампиры настороженно замерли у дальней стены,Майкл впереди. Как будто угроза действительно была. Я раздула ноздри, озираясь по сторонам. Ничем особенным не пахло. Чудесный аромат – хоть и подпорченный запахом химикалий – вновь защекотал мне горло, отчего оно вспыхнуло и заболело.
Из-за плеча Майкла, широко улыбаясь,выглядывала Лесли. Блики света на ее зубах сияли всеми цветами радуги.Ее улыбка меня успокоила, и я сумела разобраться в происходящем. Похоже,Майкл защищал остальных, вот только до меня не сразу дошло, что защищали он их от меня. Все это я воспринимала побочно; мои чувства и мысли были сосредоточены на лице Эвана.До сих пор я никогда не видела его по-настоящему.Сколько раз я любовалась его красотой? Сколько часов – дней,недель – своей жизни я мечтала об этом совершенстве?Я думала, что знаю лицо Эдварда лучше, чем свое собственное.Я полагала,что безупречность этих черт – единственное, в чем нельзя усомниться.На самом деле я была слепой.Впервые в жизни я увидела это лицо во всей красоте – мне больше не мешали тени и ограниченность человеческого зрения. Я охнула и попыталась подобрать нужные слова – безуспешно.Таких слов не существовало.Примерно в это время часть моего сознания уже убедилась, что никакой опасности кроме меня в комнате нет, и я машинально выпрямилась. С того момента, как я лежала на столе, прошла почти целая секунда.Тут меня озадачили собственные движения. Не успела я подумать о том, чтобы встать, как я уже стояла. Действие не заняло и доли секунды; перемена была мгновенной, как будто я и вовсе не двигалась.Мой взгляд снова замер на Эване.Он медленно обошел вокруг стола, все еще протягивая ко мне руки – каждый шаг занимал чуть ли не полсекунды и волнообразно перетекал в другой, точно вода скользила по гладким камням.Новыми глазами я наблюдала за его грациозными движениями.
– Кристал, – тихо, как бы успокаивая, окликнул меня Эван, тем не менее с ноткой тревоги.
Я не смогла ответить сразу, зачарованная бархатными складками его голоса. То была совершенная симфония, исполненная на единственном инструменте. Ни один инструмент, созданный человеком, не смог бы с ним сравниться.
– Кристал, любимая! Прости, я понимаю, как ты растеряна. Все хорошо.
Все?Я мысленно вернулась к событиям моего последнего «человеческого» часа. Воспоминания были туманные, как будто я смотрела на них сквозь плотный темный занавес – ведь мои человеческие глаза были почти незрячими.Пока я раздумывала, какой вопрос задать первым, Эван осторожно протянул руку и погладил меня по щеке.Прикосновение Эвана будто проникло мне под кожу, сквозь кости черепа. По позвоночнику в живот пробежал электрический разряд.«Погодите»,– подумала я, когда дрожь сменилась теплом, желанием. Разве я не должна была этого лишиться? Разве отказ от подобных чувств – не одно из условий сделки?Я стала новорожденным вампиром. Сухое жжение в горле это подтверждало.И я отдавала себе отчет в последствиях: человеческие чувства и желания со временем ко мне вернутся, хотя никогда не будут такими, как раньше. Останется только жажда. Такова была цена, и теперь я рада ее заплатить.Однако, когда ладонь Эвана легла на мое лицо, точно сталь, покрытая шелком, по моим иссушенным венам пробежало желание, опалившее меня с головы до ног.Дожидаясь ответа,Эван пристально смотрел на меня.Я обняла его.Опять я будто и не двигалась: только что стояла прямо и неподвижно, точно статуя, как вдруг Эван очутился в моих объятьях.Теплый – по крайней мере, таким он теперь казался. Ароматный – прежде мое притуплённое человеческое обоняние не могло воспринять этот чудесный запах во всей его многогранности. Теперь передо мной был стопроцентный Эван.Я прижалась лицом к его гладкой груди.Он неловко переступил с ноги на ногу. Чуть отпрянул. Я изумленно уставилась ему в глаза, смущенная его неприятием.
– Э-э… осторожней, Кристал. Ой.
Я отдернула руки и спрятала их за спину, поняв, в чем дело.Я стала чересчур сильной.
–Прости…– беззвучно, одними губами сказала я.
Он улыбнулся – если бы мое сердце еще билось, оно бы замерло от этой улыбки.
–Не бойся, любимая,– ласково проговорил Эван, прикасаясь к моим приоткрытым от ужаса губам. – Сейчас ты немного сильнее меня.
Я нахмурилась. Я сильнее Эвана. Из-за меня он ойкнул.Эван вновь погладил меня по щеке, и я почти забыла о своих тревогах, когда желание охватило мое неподвижное тело.
Чувство было настолько мощнее всех привычных, что я едва смогла уцепиться за какую-нибудь мысль, хотя в моей голове и освободилось много пространства. Каждое новое ощущение заполняло меня до краев.Я изо всех сил попыталась сосредоточиться. Мне нужно было кое-что сказать. Самое-самое важное.Очень осторожно – так что я даже успела заметить свое движение – я убрала руку из-за спины и дотронулась до щеки Эвана. Мне стоило больших усилий не отвлекаться на жемчужное сияние моей кожи и на электрический разряд, зазвеневший в моих пальцах.Я поглядела в глаза Эвана и впервые услышала свой голос.
– Люблю тебя, – сказала я, хотя это больше походило на пение.
Мой голос звучал, будто нежный перезвон колокольчиков.Улыбка Эвана поразила меня даже сильнее, чем когда я была человеком, ведь теперь я увидела ее по-настоящему.
– И я тебя люблю, – ответил он.
Эван прикоснулся к моему лицу обеими ладонями и наклонился – очень медленно, чтобы напомнить мне об осторожности. Сначала он поцеловал меня мягко, едва ощутимо, а потом вдруг сильнее, более пылко. Я попыталась держать себя в руках, но под таким натиском чувств и ощущений было трудно о чем-либо помнить, трудно придерживаться связных мыслей.У меня сложилось впечатление, будто прежде мы никогда не целовались, это был наш первый поцелуй. Впрочем, так Эван меня еще не целовал.Я почувствовала укол совести. Разумеется, это нарушает условия договора. Ничего такого мне не позволено.Хотя кислород мне был не нужен, мое дыхание участилось, стало быстрым, как во время горения. Однако на сей раз огонь был иным.Кто-то кашлянул.Совсем забыла, что в комнате мы не одни! На людях не положено так обниматься.Я смущенно отступила – движение вновь не заняло у меня ни секунды.Эван хихикнул и шагнул следом, не выпуская меня из крепких объятий. Лицо у него сияло, как будто под алмазной кожей горело белое пламя.
Я сделала ненужный вдох, чтобы прийти в себя.Как же наш поцелуй отличался от прежних! Я внимательно вгляделась в лицо Эвана, сравнивая размытые человеческие воспоминания с этим небывало четким, сильным чувством. Эван выглядел… немного самодовольным.Я нахмурилась и тут вдруг услышала смех остальных.Женщина обошла Майкла и быстро приблизился ко мне; в её глазах почти не было настороженности, однако Майкл не отставал от неё ни на шаг. Лицо женщины я прежде не видела: мне захотелось сморгнуть, будто я посмотрела на солнце.
– Как ты себя чувствуешь, Кристал?– спросил она.
Ответ я придумала за одну шестьдесят четвертую долю секунды:
– Я потрясена. Столько всего… – Я умолкла, вновь прислушавшись к своему мелодичному голосу.
– Да, есть от чего растеряться.Я Алексис...
Я кивнула – очень быстро, отрывисто.
– Я чувствую себя прежней. Вроде бы. Даже странно.
Эван обнял меня чуть крепче и прошептал:
– Я же говорил.
– Ты прекрасно владеешь собой,– задумчиво произнесла Алексис.– Я такого не ожидала,ведь у тебя не было времени на моральную подготовку.Скажи, что ты помнишь о самом превращении?
Я замешкалась, явственно ощущая на себе дыхание Эвана, от которого по телу бежали электрические разряды.
– Все, что было раньше… осталось как в тумане.В прошлом так темно. В какой-то миг я открыла глаза… и увидела все.
– Подумай хорошенько и расскажи все, что помнишь,– не унималась Алексис.
Я невольно поморщилась: все-таки ложь не мой конек, могу и лишнего ляпнуть. К тому же мне не хотелось вспоминать свои муки. В отличие от моей прошлой жизни эту стадию я запомнила во всех ужасающих подробностях.
– О, прости,Кристал, – тут же извинился Карлайл. – Тебя, конечно, мучит жажда. Разговоры подождут.
Пока она этого не сказала, жажда была не такой уж мучительной. В моей голове освободилось столько места! За пылающее горло отвечала какая-то отдельная часть мозга, так что думать об этом не приходилось – ведь не думала я раньше о том, как дышать или моргать.Однако слова Алексис вывели жажду на первый план. Сухая боль вдруг заняла все мои мысли. Рука невольно дернулась к горлу, будто я могла потушить пламя снаружи.Кожа на ощупь была очень странная: одновременно мягкая и твердая, как камень.Эван легонько сжал мою ладонь.
– Пошли на охоту, Кристал.
Я изумленно распахнула глаза, и мысли о жажде уступили место потрясению.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: