Бесконечное, увлекающее за собой небо. Я так люблю смотреть на него, наблюдать за тем как безмятежные облака, словно корабли бороздят лазурные просторы поднебесья. Жаль, что я могу видеть небо только через грязное не большое окно в своей палате или в больничном коридоре. Уже десять лет я лежу в больнице. Врачи говорят, что я необычный ребёнок и во мне таится странная сила. Я даже несколько раз чувствовала её внутри себя. В те моменты когда мои чувства зашкаливали, а боль едкой жидкостью растекалась по венам, я чувствовала как что-то будтовзрывается во мне, что-то просится наружу. Каждый раз это что-то защищало меня от всего, что пыталось ко мне приблизиться. В те моменты я не могла контролировать эту силу. Мне приходилось молча наблюдать за тем как люди гибнут. Это было ужасно, но я никогда не позволяла себе плакать. Никогда, с тех пор как мои родители погибли в тот кошмарный день. Не прошло ни одного дня, как я не вспоминала те ужасные минуты. Я никому не доверяла. Да и кому доверять, если каждый второй здесь пытается совершить немыслимое количество опытов чтобы понять что за сила кроется во мне. Остальные были такими же, как я подопытными, но здесь каждый был сам за себя и верил только себе. Здание больницы в основном находилось под землей, и знали о его существовании лишь каге, их советники и те, которые имели дело с врачами этой больницы. Вначале я наивно верила, что кто-нибудь заберёт меня, и я наконец-то смогу увидеть это бесконечно прекрасное небо своими глазами, а не через грязное стекло больницы.
Как и многие здесь я выглядела ужасно и жалко. Из-за огромного количества препаратов моя кожа, будто бы утратив цвет, была невероятно бледной. Я мало ела, поэтому была очень худой, а руки были длинными практически обтянутые кожей кости. Несмотря на это во мне можно было разглядеть девушку, отдалённо во мне присутствовала женская фигура и если постараться, то её можно было разглядеть. Длинные бледно-голубые с белыми оттенками волосы были ниже колен. Не ровная чёлка чуть ниже бровей чаще всего торчала, создавая комичный образ. Многие говорили что в моих глазах словно жило море. Синие, будто морская пучина глаза отражали в себе бледные блески, которые пробивались из глубин моих глаз. Я слышала однажды, что один из больных засмотрелся на мои глаза, ещё тогда когда я была маленькой, и потерял разум. Я, правда, не верю в это, ведь я не вижу в них ничего особенного. В больнице все были одеты одинаково: белые с голубоватым оттенком рубашки, едва достигающие середины бёдер. Все больные ходили босиком, не знаю причины, но это было так. У каждого на шее был одет стабилизатор. Он контролировал поступление кислорода в лёгкие, а так же использование чакры. Некоторые больные нападали на врачей, и что бы этого не повторялись ученые, находящиеся при больнице создали стабилизирующий ошейник. С помощью импульсов он может он мог перекрыть доступ кислорода, а так же он ограничивал использование чакры, сдерживая её печатью. Правда были здесь и такие, чью чакру невозможно было сдержать ошейником. Таких закрывали в отдельных палатах. Как я уже говорила, при сильных эмоциях моя чакра остаётся бесконтрольной вырываясь из меня и уничтожая всё вокруг. Правда, врачи ежедневно пичкают меня успокоительным, чтобы не дай бог не случилось приступа.
Каждый день здесь был похож на предыдущий. Время здесь замедлившись растягивалось и казалось вечностью. Но пришло время, когда моя «вечность» оборвавшись закончилась. Это случилось когда один из великих каге прибыл в больницу. Я помню, тогда медсёстры с ужасающей скоростью, снося всё на своём пути и нервно шикая на встающих, на их пути больных бегали туда-сюда. Я привычно стояла у одного из окон больничного коридора и смотрела в окно. Одна из пролетавших мимо медсестёр остановилась в нескольких метрах от меня и поспешно подошла ко мне.
-иди к Лероу-сан и возьми у неё тапочки, ещё попроси собрать твои волосы хотя бы в хвост – поспешно приказала мне медсестра. Я кивнула в ответ и пошла в сторону кабинета здешней нянечки. Постучав в дверь, я дождалась тихого «войдите» и послушно вошла.
-здравствуйте, Лероу-сан. Одна из медсестёр сказала мне, чтобы я попросила у вас тапочки, так же она сказала, чтобы вы собрали мои волосы в хвост – передала я наказание медсестры. Я не пыталась запомнить имена медсестёр, они часто менялись да и были похожи друг на друга. Они не переносили нас, считая монстрами. Лероу-сан кивнула и достала из шкафа белые тапочки и отдала их мне. Я тут же одела их и почувствовала тепло. Лероу-сан не стала ждать и указала мне на стул, приглашая сесть. Лероу-сан была единственным человеком, относившимся ко всем пациентам больницы как к обычным людям, как к детям. Коими мы и являлись. Она быстро собрала мои волосы, в хвост, завязав их синей лентой.
-иди сейчас к Рейдо-саме. Он ждёт тебя – закончив, сказала мне Лероу-сан, на что я, кивнув, отправилась к Рейдо-саме. Этот человек несомненно был самым ужасным во всей больнице. Он являлся главным в больнице и все её обитатели беспрекословно слушались его. Я быстро пришла к кабинету Рейдо-самы и постучав вошла. В кабинете находились два человека: непосредственно сам Рейдо-сама и ещё один человек. Судя по мантии и шляпе, этот человек являлся каге деревни спрятанной в листве – Конохи. Мне не составило труда сообразить, что вторым в кабинете был никто иной как третий хокаге Конохи. Меня немного удивило его появление, но больше всего меня удивило, то, что именно меня вызвал Рейдо-сама в присутствии такого несравненно важного гостя.
-здравствуйте, Рейдо-сама –чуть склонив голову произнесла я.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: