Наконец-то вечер пятницы! Ура! Ура! Занятия закончились, накануне выходные. Целых два дня. Целых два дня отдыха. У меня будет столько времени, чтобы продолжить свои поиски. Вчера я ходила к профессору Дамблдору и просила его рассказать мне о родителях, но он отказался. Дамблдор, как всегда начал говорить со мной, только после того, как съел целый пакетик лимонных долек. И только после этого «обряда» сказал, что это мне должен рассказать Джек – мой приёмный папа. При этом он так хитро улыбался и задорно сверкал глазами из-за очков – половинок, что сомнений о том, что он знает всё, у меня больше не осталось. Интриган старый. Вот нет, чтобы сразу всё разъяснить да пояснить, нееет же, мы лёгких путей не ищем. Почему он мне не может рассказать? Ведь я прекрасно понимаю, что он в курсе всего, что произошло тогда, он просто не может не знать. Что, ему сложно поделиться со мной? В конце то концов, я имею право! Я же их дочь! В любом случае, сколько бы я ни возмущалась, он мне не скажет. И как бы я ни хотела и как-бы ни старалась, поговорить с Джеком мне удастся это не скоро. Он ещё недели две назад написал мне письмо, что уезжает в командировку до самого рождества, так что возможности связаться с ним по почте у меня нет. Надеюсь, что он сдержит обещание и зимние каникулы мы проведём вместе. Хотя обычно рождество я праздную вместе с семейством Уизли, в этом году отправляться в Нору у меня нет никакого желания. Нашлись более важные дела, не терпящие отлагательств – родители.
Я спустилась в гостиную, намереваясь пойти искать любимого Джорджа, но этого делать не пришлось. Джордж пришёл сам. Рыжий парень стоял посреди пустой Слизеринской гостиной (все наверное на тренировке по квиддичу) и держал в руках большой горшок с розовым кустом. Ярко оранжевые розы то и дело лезли в лицо Гриффиндорца и жутко раздражали его своим поведением. Я остановилась рядом с ним, изумлённо разглядывая цветы. Вот это да! Оранжевые розы! Никогда ничего подобного не видела. Да и не просто розы, не просто букет какой-то там, а целый куст! В горшочке!
- Ничего себе – наконец, вспомнила я о Джордже и постаралась обнять его, хотя из-за цветов это не очень-то получалось.
- Куда ставить? – чуть ли не надрываясь поинтересовался волшебник. И почему он не пользуется своей волшебной палочкой.
- А, э, вот сюда, давай.
Я стряхнула всё со стола возле камина и указала на него. Пыхтя и ругаясь себе под нос Джордж плавно опустил тяжёлый горшок на столешницу и вздохнул.
- Такие красивые, - ворковала я над кустом, поправляя каждый цветочек, каждый лепесточек.
- Сам вырастил – гордо заметил рыжий, - почти без магии. И ещё они пахнут свежестью. Я подумал, что в вашем сыром и мёртвом подземелье свежий воздух был бы весьма кстати.
- Я люблю тебя.
- И я тебя люблю. Только подожди, не благодари, у меня ещё кое-что есть, – с этими словами Джордж взял меня за руку и повёл к выходу из гостиной. Вопреки моим ожиданиям, он вовсе не собирался выходить из ненавистных любому Гриффиндорцу подземелий. Наоборот, мы уходили всё дальше, всё ниже под замок. По мере того, как мы всё глубже продвигались в темноту подземелий, я начинала всё больше сомневаться. Куда он меня ведёт? Я то знаю все эти ходы, у меня было пять лет, чтобы их узнать. И я прекрасно помню, что коридор, по которому мы сейчас шагаем, тупиковый. Он никуда не ведёт. Хотя, зная Джорджа. . . Наконец, мы добрались до конца этого длинного и очень узкого прохода и остановились перед статуей змеи с разинутой пастью.
- Ссссахххххассссие.
Каменная змея дёрнулась и медленно отползла в сторону, проскоблив по каменному полу за собой дорожку, и открыв нам небольшую деревянную дверь. Я уставилась на Джорджа в полном недоумении, ошеломлённо раскрыв рот. Вот это сюрприз. Учебный год ещё только два месяца как начался, а я уже узнаю столько нового. Это ненормально.
- Нет, нет, я не змееуст – засмеялся Джордж, видя моё бредовое выражение лица. – Я попросил Гарри научить меня одному слову, чтобы открыть эту дверь.
Продолжая недоверчиво поглядывать на любимого, я зашла внутрь и огляделась по сторонам. Здесь было довольно мило. Очень светло, чисто и прибрано. На серых стенах череда факелов с зелёными огнями. Чёрный мраморный пол отражает в себе мутные огонёчки и кажется озером в звёздную ночь. Оказавшийся за дверью коридор был прямым и очень длинным, в конце его едва ли можно было разглядеть винтовую лестницу наверх. Джордж взял меня за руку и уверенно пошёл вперёд по тайному проходу, как-будто он здесь уже бывал много раз.
Мы поднялись по лестнице, при этом изрядно запыхавшись, и протиснулись через сверх узкую щель в стене. Потайная башня – вот что скрывалось за длинным проходом и высокой лестницей. Мы очутились на башне, не уступавшей по своей высоте, астрономической. Единственный путь, который вёл сюда – тот, по которому мы пришли. Под высоким потолком висела кованая люстра со свечами. Единственное окно, можно сказать, заменяло собой часть стены, открывая прекрасный вид на чёрное озеро и кусочек леса. Круглая комната была совершенно пуста, не считая круглого стола и небольшого диванчика, стоявших у окна.
- Я подумал, что не плохо бы нам поужинать вместе, верно? – на столе появился чудесный кремовый тортик и два бокальчика сока.
- О мой Мерлин! Джордж, когда ты успел сделать всё это? – восхитилась я, всё ещё не в силах придти в себя.
- Ради любимой можно и постараться.
Целую ночь мы не спали. Мы просто сидели на диване, обнимались и разговаривали вообще обо всём. Мы говорили о нас, о друзьях, о квиддиче, об Амбридж. Джордж жаловался мне на Гермиону, которая стала совсем невыносима с тех пор, как её назначили старостой; рассказывал мне о Роне, который дико зазнался по той же причине, что и Гренджер. Гриффиндорец в красках описал корявые попытки младшего брата признаться в любви девушке. Мы шутили над Филчем и придумывали всякие глупости. Всё это напомнило мне тот день, когда братья Уизли ворвались в мой дом. Тёплые воспоминания о том холодном промозглом вечере, о том, как Фред и Джордж без приглашения влетели в мой дом, забрызгали дождевой грязью пол, который я долго и упорно отмывала после ремонта. Я помню, как я глупо выглядела тогда, и как меня жутко злило, что посторонние наблюдают меня в таком виде. Я вспомнила, как тогда, пять лет назад, братья Уизли ещё только мечтали об открытии своего магазина. У них были только идеи и мечты, а теперь у них уже есть свой начальный капитал и море продукции. Они уже успешны среди учеников Хогвартса.
Внезапно, одна очень важная мысль посетила мою голову. Я долго не могла решиться, но в итоге собралась с силами.
- Джордж, знаешь, я должна тебе признаться кое в чём – тихо начала я, совершенно не уверенная в надобности того, что говорю. Чёрт побери. Нет, конечно, это надо сказать! О чём разговор?
- Я тебя внимательно слушаю – заулыбался рыжий, но в его глазах промелькнуло беспокойство.
- Я, в общем, я знаю, кто виновен за краску в тарелках.
- И кто же? – лицо Джорджа стало серьёзным как никогда, но он не переставал улыбаться.
- Это, это. . .это Малфой! – вдруг выпалила я и сама удивилась такому неожиданному ответу.
- Паршивец – прошипел Гриффиндорец. Наверняка, он уже обдумывает планы мести. О Мерлин, я только что обрекла Драко на мучительные шутки от близнецов Уизли.
- Нет, это, он не, ещё, ещё Панси! – я снова удивилась. Вот это уже точно никуда не годится. Ладно Малфой, мы с ним не дружим, но Паркинсон то за что? Хотя не, она ведь на самом деле причастна к этому. Эх, ну ладно.
- И ещё я – наконец, я закончила свою признательную речь и виновато опустила глаза в пол. Для большего эффекта ещё не хватает пальцем в ладошке поковыряться. Джордж молчал, после чего засмеялся и притянул меня к себе поближе. И как я только могла подумать, что он будет на меня сердиться? Я точно сошла с ума, раз так решила. Всё-таки, как же я счастлива, что Джордж Уизли не только мой лучший друг, но и мой любимый. С ним я могу быть совершенно спокойна, я чувствую себя, как за каменной стеной. Я знаю, что он не обманет меня, не предаст. Он был честен со мной долгие пять лет, пока мы были просто друзьями, и теперь ничего не меняется. Мы всё так же близки и доверяем друг другу всё. Единственное, что изменилось – так это то, что теперь я говорю ему, что люблю, не как другу, а как мальчику. И теперь я могу целовать его когда пожелаю и обнимать сколько захочу.
Но всё же оставалось нечто, что удручало меня. Это мои родители. Я не знаю почему, но я скрыла от Джорджа свои поиски, скрыла, что нашла настоящего отца и его убийцу – Беллатрису Лестрендж. Не знаю, что двигало мной в тот момент, когда я твёрдо решила не рассказывать ни ему, ни Панси, ни кому бы то ни было ещё. Возможно, мне не хочется их впутывать в это дело, ведь если всё то немногое, что я нашла действительно правда и Беллатриса убила папу, значит это очень опасно. Лестрендж самая опасная из всех Пожирателей, все это знают. Каждая вторая семья волшебников так или иначе пострадала от её руки: у кого-то она убила родителей, у кого-то детей, кто-то потерял друзей.
Хотя, на самом деле, мне просто казалось, что мои друзья, узнав об этом, станут ко мне иначе относиться. Не то чтобы они вдруг стали меня недолюбливать, нет, я не это имею ввиду. Просто, я их довольно хорошо знаю. Все Гриффиндорцы тут же начали бы меня утешать, проклинать Лестрендж, лезть со своими расспросами и предложениями помощи, мне это не нужно. А Панси, она более решительная, она не стала бы пытаться влезть мне в душу и не стала бы расспрашивать меня, она бы просто пошла и сделала всё сама. Сама бы всё узнала, сама всех нашла, а потом просто поставила бы меня перед фактом: мол, что сделано, то сделано. Просто прими это. Вот так незаметно прошла ночь.
Робкие, ещё прохладные, лучи поднимающегося солнца коснулись глади озера и окрасили совсем чёрную воду в синий цвет. Вакуумная тишина на улице, как-будто, лопнула, и мир заполнился чарующими звуками выходного утра. В Тёмном лесу проснулись птицы и запели волшебные серенады. Всё вокруг пробуждалось и радовалось новому дню.
- Хорошо, что ты Слизеринка – проговорил Джордж, задумчиво глядя вдаль, на восход солнца.
- Почему? – я искренне удивилась, ведь Джордж наоборот всегда жалел, что я попала на Слизерин.
- Ты бы не знала так хорошо подземелья и не рассказала бы мне про эту статую змеи – улыбнулся он, будто бы это было очевидно.
- Ты о чём? - «О Господи, только не говори мне, что я опять что-то натворила» - когда я тебе что рассказала?
Уизли недоверчиво уставился на меня и, подумав, что я шучу, весело рассмеялся. А я так и осталась в недоумении. Похоже, Панси права, у меня большие проблемы. Надо бы посетить больничное крыло.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: