...

Глава первая
Париж

По перрону шагали редкие прохожие, прячась от внезапной метели. Порывы ветра яростно сводили в танце снежинки - первый в этом году снег. Спасаясь от жгучего холода, люди искали временное убежище и, в итоге, прятались в привокзальных кафе, в здании самого вокзала. Правда, некоторые еще какое-то время сопротивлялись сильным порывам ветра, но заканчивалось это тем, что, совсем озябнув, упрямцы разворачивались в направлении ветра и легкой трусцой бежали в то же кафе, желая согреться и присоединиться к романтичным парам, которые, любуясь погодой, пили горячий шоколад.
Тяжело вздохнув, я перевела взгляд на Колле, мою маленькую дочь, что спала на моих коленях, сжавшись в комок. Рука невольно потянулась к ее пшеничным, слегка вьющимся волосам. Мягкие, густые. Мне хотелось спрятать свое лицо в них и уснуть, прижимая к себе свое чадо, зная, что маленькая Колле в безопасности, со мной.
- Ваш билет, мадам? - голос контролера нарушил мою идиллию и, вернувшись из своих грез в реальный мир, я отдала ему билеты, которые заготовила заранее, дабы не искать их по сумкам и карманам пальто.
- Удачной Вам поездки, мадам, - за проверяющим закрылась дверь и поезд, - что вот уже около получаса стоял, - тронулся в путь. Пассажиры ощутили легкий толчок, а после раздался мерный стук колес и шум ветра за окном. Мои тревога, страх и сомненья отступили на время назад. Меня вновь накрывало с головой забвение, грезы и приятное ощущение того, что я в пути.Да, как же давно я не испытывала этого наслаждение от путешествия? Пусть не такого длительного, как хотелось бы. Хотя, о чем это я? Вероятнее всего, я могла бы так ехать еще очень долго и уже было неважно куда, зачем - главное ехать. Эти мысли вызвали на моих губах непроизвольную улыбку, агатовые глаза слегка прикрыты.
- Хорошо... - негромко, мечтательно прошептала я, но из состояния эйфории меня вывела прохлада, что ворвалась, когда открыли дверь купе.
- Ух, ну и погодка! - в купе вошла грузная дама и принялась снимать свое яркое, оранжевое - нет, даже огненное пальто, возмущенно восклицая: - Какое безобразие. Нет, ну Вы только представьте! Не успела я, значит, выйти из дому, как неистовая, свирепая пурга разыгралась на улице! Свинство! - на последнем слове объемный багаж моей соседки был распихан по углам с какой-то небрежностью, неаккуратностью, а сама дама все так же шумно уселась на свободное место, напротив меня, - Между прочим, мое имя Жолансин и я еду в Париж. Надеюсь, Вы не храпите? А то у меня очень, очень чуткий сон и я терпеть не могу, когда мне кто-то мешает, - на вопрос я успела лишь удивленно покачать головой, как вдруг последовало заявление, и я поспешила заверить даму, что мешать ей не буду.
- Могли бы и представиться. Мое имя знаете же, - как-то обиженно проворчала Жолансин, и взгляд ярких, выразительных, янтарных глаз устремился на меня.
Похоже, эта дамочка не собиралась просто так отставать от меня, посему я учтиво произнесла:
- Мое имя Жаклин, - после моей фразы последовала вежливая улыбка. Я лишь надеялась, что новая соседка не разбудит Колле, которая будет достойным соперников в конкурсе "Доведи Жаклин до белого каления"
- Ваша дочка? - небрежный кивок в сторону Колле со стороны соседки, так же, как и ее пытливый взгляд, изучающий мою дочь, а после и меня - она ничуть не смущалась такого пристального разглядывания. - Да, - короткий ответ. Я слишком утомилась за этот день, чтобы поддерживать беседы со столь энергичными собеседницами. Из-за этого я перевела взгляд на пейзаж за окном. Как оказалось, мы уже давно проехали мой городок и теперь ехали по отрытой местности. Зеленая трава еще была укрыта пушистым одеялом белого снега, который то и дело всклокочивал не утихающий ветер, швыряя его в своих порывах в разные стороны. Скажу честно, мне нравилось то, что я видела. Особенно на фоне сгущающихся сумерек. Сейчас не хватало только чашки горячего шоколада для полного счастья.
- Куда так спешить, куда спешить! Готова поспорить, Вам еще нет и 19 лет, а уже дочка. Сколько ей? Лет пять будет? – похоже, Жолансин любила утрировать, преувеличивать и, как я позже смогла убедиться, делала это с радостью во всем. Сейчас же, судя по тому, как разглагольствовала возмущенная женщина, ей не нужно было от меня ответов. Это не могло меня не радовать. Хотелось тишины и немного поспать. Так же, на мою радость, Колле не просыпалась. Наверняка, тоже устала за этот непростой день.
- Но она хорошенькая, только на тебя ничуть не похожа, - похоже панибратство тоже не было чуждо Жолансин, от которой вновь последовал детально изучающий взгляд. Видимо, она сравнивала меня и дочь. Ничего удивительного в том, что мы совершенно не похожи, я не видела. Колле вся пошла в своего непутевого папочку, который произвел на свет еще двоих детей помимо нашей дочери. На первый взгляд может показаться, что моя история - как у многих. Хотя, в принципе, так и есть. Дочь. Свадьба. Ругань. Развод. Все бы ничего, если бы мне не было 22, а моей дочери - семь лет. Верно, я родила в 15. Будучи оторвой в подростковом возрасте, настоящей хулиганкой, привлекающийся к уголовной ответственности за курение - не только сигарет - и алкоголь, за мелкой воровство и иное. Как допустили родители? Все было просто. Их у меня не было. Два года приют, а после опекун, у которого уже было двое сыновей, старше меня, быть может, всего лишь на год или два. В 11 лет я снова попала в приют вместе со своими "братиками". К этому времени я, все же, немного подросла и ума прибавилось, но почти ничего не изменилось, пока... Пока не появилась женщина - Ульяна. Русская. Она всегда ходила в черном, и я долго спрашивала себя - почему? Задать вопрос ей я не решалась. Ульяна приходила к нам в приют довольно долгое время. Приносила нам сладости, одежду. А как-то раз, когда мне было уже 12, меня позвали в кабинет директора приюта. Ульяна уже была там. Она меня забрала. Разумеется, я согласилась. Жизнь в приюте не сахар. Выживает тот, кто проворнее, хитрее и умет драться. Я умела. До 14 лет я держалась, не желая возвращаться к прежней жизни беспризорницы из уважения к этой женщине. Ее дочь погибла. В моем новом доме я нашла фотографии. Ее дочь была очень похожа на меня, но была несколькими годами старше. В тот момент во мне что-то изменилось и все понеслось по новой. Я чувствовала себя так, словно нужна не я, а та, вторая. Что взяли меня не по доброте душевной, а потому, что хотят сделать из меня ту, вторую.
Такие мысли были у подростка. Спустя полгода я встретила Пьера. Он была старше меня на несколько лет. Молодой парень 20-ти годов. Компания одна, но мы разные. Когда он узнал, что я беременна - отвернулся от меня. Что с Ульяной? Конечно же, я была последней тварью, смея так гнусно думать о ней. Моя мачеха меня простила и помогла. Когда родители Пьера обо всем узнали, разумеется, состоялась пышная свадьба (Ульяна не была бедна, да и семейство Пьера тоже). Но, как Вы думаете, могли ли мы жить вместе? Нет. Не могли. Когда родилась моя дочь, меня словно подменили. Во время беременности я бросалась в истерике, была уверена, что брошу этого ребенка даже не взглянув. Пыталась покончить с собой. Пробовала пить, курить. Делала все, чтобы избавиться от Колле, но, несмотря на это, девочка родилась крепкой, сильной и здоровой, слава господу Богу. Взяв ее впервые на руки, я поняла - кто я такая. Далее началась новая жизнь. Ульяна помогала мне растить дочь, Пьера я почти не видела, но после того, как Колле исполнилось четыре, он вдруг вспомнил о ней и заявил на нее права. Стал гулять, дарить дорогие подарки, задабривал меня, в то время как я таскалась по адвокатам и судам, желая запретить их встречи. Дело в том, что моя маленькая Колле стала настолько избалованной, что я не имела на нее управы. Она души не чаяла в отце, и я не могла понять - почему? Вскоре просто смирилась, пытаясь воспитывать дочь, но все - как о стенку горох. Чуть позже я принялась решение о том, что нужно уехать. Ради Колле и ради себя. Начать новую жизнь.
- Жаклин, ты меня слышишь, дорогая? - из воспоминаний о прошлом и причин - почему я в этом поезде - вывел голос Жолансин. Ну что за настырная баба? Другого словно не подобрать.
- Извините, я задумалась, - сдержанно отозвалась я и посмотрела на проснувшуюся Колле.
- Жаклин, мы приехали? - ах да, маленький нюанс. Пьер настолько повлиял на дочь в негативном свете, что вместо ласкового слова "мама" мисс Колле Пасьон зовет меня по имени. Попытки отучить успехом не увенчались.
- Нет, Колле, еще нет, - поглаживая по волосам девочку, я улыбалась. Все же это радостное, непонятное мне чувство, одолевало меня каждый раз, когда я смотрела в эти теплые глаза цвета насыщенного ила. Украдкой посмотрела туда, где должна была быть соседка, но там оказалось пуста. Вышла куда-то, на мою радость.
- А папочка будет нас навещать? - голос дочери звучал уже не очень довольно, так как она знала мое отношение к Пьеру и то, что я не одобряю их встреч, хоть и не говорю об этом.
- Думаю, что будет, малыш, - закрыв свои агатовые глаза и потянувшись, я снова заговорила: - Малыш, ты выспалась или мне постелить тебе? - сама я уже устала сидеть в одном положении, да и пока мы говорили за окном совсем стемнело и тянуло в сон.
- Я хочу спать на нижней, - отозвалась моя дочь и мне ничего не осталось, как начать доставать белье. Когда я закончила с ее спальным местом, я принялась за свое, думая о том, что Жолансин явно придет и снова всех разбудит своей возней, но я ошибалась. Уложив свою дочь, я легла сама, довольно быстро уснув под стук колес, что так успокаивал.
Когда я открыла глаза, то первой моей мыслью и желанием было посмотреть на время, но это было бессмысленно. Глядя за окно поезда, я понимала - еще глубокая ночь. Тем временем шум, пьяные песни, ненормальный смех и сильный стук в дверь продолжался.
- Выходи! Я знаю, что ты тут, шалунья! - чей-то голос навеселе раздался еще громче, чем до этого пьяный бред.
- Жаклин?! - Колее уже сидела, свесив свои миниатюрные ножки, и смотрела на меня испуганно. В этом я была уверенна, хоть и не видела ее личика, а лишь очертания от светящей в окно луны.
- Все хорошо, малыш, - прошептала я и быстро натянула на себя зеленый свитер-тунику и черные джинсы. Волосы собирать в пучок я не стала. Все, что я хотела - так это хорошенько выругаться.
- Жаклин, может не надо? - спросила меня Жолансин. Похоже, женщина боялась больше, чем мой ребенок. Ей я ничего не ответила. Щелкнула дверная задвижка в купе, и я открыла дверь.
- Еще одна минута Вашего пребывания и я обещаю, я... - договорить мне не дали. Точнее, я уже не знала - говорить или сразу бить? Блондинистый парень похабно рассматривавший меня, усмехнулся, перебивая:
- Пардон, мадемуазель, ошибся. Хотя-я... - затуманенные голубые глаза "пробежались" по мне от макушки головы до кончиков пальцев ног.
- Пошел вон, - прошипела я, выталкивая из дверного проема парня, который уже слегка двинулся в мою сторону, а после посмотрела по сторонам. Никого не было. Алкоголик, что ли? Именно такие мысли пронеслись в моей голове. Далее я вышла в коридор и закрыла за собой дверь. На пьяного юношу я внимания не обращала - искала проводников. Тем временем парень увязался за мной.
- Такая молодая, а такая сердитая, - блондин плелся за мной, пытаясь схватить за руки и остановить, но, в связи с его сильным опьянением, он лишь шатался из стороны в сторону, не в состоянии удержать мою руку, что, собственно, радовало.
- Еще раз дотронешься до меня, я тебе врежу, - внутри вскипала злость и отвращение. Резко развернувшись, я занесла кулак повыше, чтобы проучить этого несчастного алкоголика-одиночку. Так думала я.
- Дейдара, твою мать, ты где шляешься? - за спиной Дейдары раздался раздосадованный голос. Я не сразу разглядела в полумраке коридора, кто был за спиной блондина. Это удалось сделать лишь когда парень обернулся к своему трезвому товарищу.
- Данна, она меня обижает! - палец блондина уткнулся мне в грудь, а его голос стал жалостливый, словно он был ребенок. Моя рука так и осталась неподвижной, занесенной для удара.
- Что? - через время выдохнула я, злясь еще больше. Тем временем подошедший юноша молча смотрел на нас.
Наконец опомнившись, я оттолкнула руку Дейдары от себя.
- Следить надо за пьяными друзьями, - сухо процедила я и направилась обратно. Я была зла. Крайне зла и раздосадована. Задев плечом юношу, который искал голубоглазого, я прошла по коридору. Связываться с ними не хотелось. Хотелось спать и тишины. Вернувшись в свое купе, я спокойно легла. Соседка и дочь вновь мирно спали. И хорошо, меньше вопросов и быстрый сон.
Проснувшись утром первой, я достала продукты, из которых можно было сделать в поезде завтрак. Бутерброды и готовые, не портящиеся в тепле, продукты. Соответственно, выбор был не велик.
Остаток дня, как и остаток путешествия, прошел спокойно. Разве что Колле была не в духе и в своем репертуаре, что означало порчу настроения другим. Капризный ребенок, ничего не скажешь.
Лишь в день приезда в Париж Колле передумала плакать, и уже любопытный взгляд девочки блуждал по открывающемуся виду из окон купе.
Через пару часов наше купе опустело и все трое - Жолансин, Колле и я - стояли на перроне. Я-то, быть может, и не стояла, а сразу двинулась в нужное мне направление, но Жолансин все никак не могла распрощаться с нами.

Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…

Варианты ответов: