...

Глава одиннадцатая
Фурор

Однажды вечером — незадолго до того, как папе выдали новую форму и обязали всю прислугу в доме обращаться к нему «господин комендант», и накануне того дня, когда Бруно, возвратясь из школы, обнаружил у себя в комнате Марию, пакующую его вещи,— отец пришел домой невероятно взволнованный. Такое состояние обычно ему не было свойственно. Он прямиком прошагал в гостиную, где мама, Бруно и Гретель сидели за книжками.
—В четверг вечером,— с порога объявил отец.— Если у нас есть планы на четверг, придется их отменить.
—Ты можешь менять свои планы сколько угодно,— возразила мама,— а я договорилась пойти в театр с…
—Фурор хочет кое-что со мной обсудить.— Отцу разрешалось перебивать маму, в отличие от всех прочих.— Сегодня днем я говорил с ним по телефону. Он может только в четверг вечером и сказал, что придет к нам на ужин.
Мамины глаза широко раскрылись, а губы сложились буквой О. Бруно уставился на нее: неужто и он так же выглядит, когда чем-нибудь удивлен?
—Ты шутишь.— Мама слегка побледнела.— Он придет сюда? К нам домой?
Отец кивнул:
—В семь часов. Надо подумать, чем его угостить. Хорошо бы чем-нибудь особенным.
—О боже.— Глаза у мамы забегали при одной мысли, сколько хлопот ей предстоит.
—Кто такой Фурор?— спросил Бруно.
—Ты неправильно произносишь,— сказал отец и выговорил слово медленно и правильно, специально для того, чтобы сын повторил за ним.
—Фурор,— повторил Бруно, стараясь в точности подражать отцу, увы, безуспешно.
—Нет, фю…— продолжил урок отец, но вдруг махнул рукой: — А, неважно!
—Но кто он все же такой?— не отставал Бруно.
Отец с недоумением глядел на сына:
—Ты отлично знаешь, кто такой Фурор.
—Нет, не знаю.
—Он руководит страной, идиот.— Гретель, как заведено у сестер, решила выпендриться. (Вот поэтому ей и было присвоено звание «безнадежный случай».)— Ты что, газет не читаешь?
—Будь добра, не называй брата идиотом,— вмешалась мама.
—А можно я буду называть его дураком?
—Пожалуй, не стоит.
Разочарованная Гретель села на свое место, но не преминула показать брату язык.
—Он придет один?— спросила мама.
—Забыл уточнить,— спохватился отец.— Скорее всего, он приведет ее с собой.
—Ох.
Мама встала. Она явно прикидывала в уме, сколько всего ей надо сделать и организовать к четвергу, который наступит уже через два дня. Прибрать дом сверху донизу, вымыть окна, отчистить от пятен и отполировать обеденный стол, заказать продукты, выстирать и отгладить форму горничной и дворецкого, начистить фарфор и бокалы до блеска.
Однако, несмотря на то что список необходимого удлинялся с каждым часом, мама умудрилась завершить подготовку ужина точно в срок, хотя и беспрестанно жаловалась: мол, устроить великолепный ужин было бы куда легче, если бы кое-кто побольше помогал по дому.
За час до появления Фурора Гретель и Бруно призвали вниз и удостоили редкой чести — приглашения в кабинет отца. Гретель была в белом платье и гольфах, а ее кудри завивались штопором. На Бруно были темно-коричневые брюки до колен, простая белая рубашка и темно-коричневый галстук. Ради такого случая ему купили новые ботинки, чем он очень гордился, хотя ботинки оказались маловаты, давили на пальцы и в них было трудно ходить. Тем не менее все эти приготовления и праздничная одежда представлялись Бруно лишними хлопотами: ведь ни он, ни сестра на ужин званы не были; они поели часом раньше.
—Итак, дети.— Отец сидел за письменным столом, переводя взгляд с сына на дочь и обратно; сесть им не предложили.— Надеюсь, вы понимаете, что у нас сегодня особенный вечер?
Дети кивнули.
—И для моей карьеры очень важно, чтобы все прошло без сучка без задоринки.
Дети опять кивнули.
—Тогда я перечислю основные правила, которые необходимо загодя усвоить.
Отец всей душой верил в основные правила. Когда в доме происходило нечто из ряда вон выходящее или очень серьезное, эти правила множились на глазах, и придумывал их сам отец.
—Номер один,— начал отец.— Когда приедет Фурор, вы будете тихо, спокойно стоять в прихожей и ждать, когда сможете его поприветствовать. Не заговаривайте с ним прежде, чем он заговорит с вами. Отвечать ему следует звонким голосом, четко выговаривая каждое слово. Ясно?
—Да, папа,— пробормотал Бруно.
—А вот так отвечать нельзя,— строго заметил отец, имея в виду бормотанье.— Открывай рот и говори как взрослый. Нам абсолютно не нужно, чтобы вы начали вести себя как дети. Если Фурор не обратит на вас внимания, помалкивайте, но голову держите высоко поднятой, демонстрируя уважение и вежливость, которых заслуживает наш великий вождь.
—Конечно, папа,— звонко ответила Гретель.
—А когда мы с мамой отправимся ужинать с Фурором, вы пойдете к себе и будете сидеть очень тихо. Никакой беготни по дому, никакого катанья по перилам,— отец выразительно посмотрел на Бруно,— и никаких попыток вступить с нами или гостем в разговор. Ясно? Не хватало только, чтобы кто-нибудь из вас вышел из берегов.
Бруно и Гретель кивнули. Отец встал, давая понять, что аудиенция окончена.
—Помните основные правила,— сказал он напоследок с угрозой в голосе.
Три четверти часа спустя прозвенел дверной звонок и дом затрясло от всеобщего возбуждения. Бруно и Гретель встали рядышком у лестницы, мама присоединилась к ним, нервно потирая руки. Папа окинул семейство быстрым взглядом, удовлетворенно хмыкнул и только после этого отпер дверь.
На пороге стояли двое: довольно низкорослый мужчина и женщина, которая была выше своего спутника.
Отец вскинул руку в знак приветствия и впустил их в дом, где Мария, склонив голову еще ниже, чем обычно, сняла с них пальто. Гостям представили членов семьи. Сперва они заговорили с мамой, и Бруно воспользовался возможностью хорошенько разглядеть гостей и решить, достойны ли они всей этой суматохи, устроенной ради них.
Фурор был ниже папы и, по прикидкам Бруно, не такой мускулистый. У него были черные волосы, коротко стриженные, и маленькие усики настолько маленькие, что Бруно не понимал, зачем он вообще с ними возится. А может, когда он брился, то просто по рассеянности оставил над верхней губой полоску щетины? А вот его спутница произвела на Бруно куда более сильное впечатление: такой красивой женщины он никогда не встречал. У нее были светлые волосы и ярко-красные губы, и, пока Фурор разговаривал с мамой, блондинка обернулась и с улыбкой посмотрела на Бруно, заставив его покраснеть от смущения.
—А это мои дети, Фурор,— сказал папа.— Гретель и Бруно.
Дети сделали шаг вперед.
—И кто же из них кто?— осведомился Фурор.
Все рассмеялись,— все, кроме Бруно. Он считал, что кто из них кто, у них на лицах написано, и уж во всяком случае это не повод для шуток и веселья. Фурор пожал им руки, а Гретель не слишком ловко сделала книксен, который разучивала целый день. Бруно ухмыльнулся про себя, когда книксен не удался и сестра едва не брякнулась на пол.
—Какие очаровательные дети!— воскликнула светловолосая красавица.— И сколько же им лет, можно узнать?
—Мне двенадцать, а ему только девять,— ответила Гретель, бросая на брата презрительный взгляд.— А еще я говорю по-французски.— Если честно, Гретель немного слукавила: в школе она успела выучить лишь несколько фраз.
—Прекрасно, но зачем тебе французский?— спросил Фурор.
На этот раз никто не засмеялся, напротив, все начали переминаться с ноги на ногу. Гретель же смотрела на Фурора, не зная, что ответить.
Похоже, ответа Фурору и не требовалось, потому что этот самый невоспитанный гость, по мнению Бруно, который когда-либо являлся к ним в дом, быстро развернулся и направился прямиком в столовую, где без колебаний уселся во главе стола — на папино место! Слегка раскрасневшиеся мама с папой последовали за ним; мама на ходу велела Ларсу разогревать суп.
—Я тоже говорю по-французски.— Светловолосая дама нагнулась и улыбнулась детям. Видно, она не боялась Фурора, как мама с папой.— Французский — красивый язык, и ты правильно делаешь, что учишь его.
—Ева!— крикнул Фурор из столовой и щелкнул пальцами, словно подзывал собачонку.
Закатив глаза, дама медленно выпрямилась.
—У тебя отличные ботинки, Бруно, но, кажется, они немного тесноваты,— добавила она, по-прежнему улыбаясь.— А если так, скажи об этом маме, иначе натрешь мозоль.
—Они только чуть-чуть жмут,— сказал Бруно.
—Обычно я не завиваю волосы,— не утерпела Гретель, завидуя вниманию, оказанному брату.
—Но почему?— удивилась дама.— Тебе очень идет.
—Ева!— взревел Фурор, и только после этого светловолосая красавица направилась в столовую.
—Было очень приятно с вами познакомиться,— обронила она на пороге комнаты.
Дети увидели, как она садится по левую руку от Фурора. Гретель зашагала к лестнице, но Бруно остался стоять как вкопанный, не сводя глаз с прекрасной гостьи. Она поймала его взгляд и помахала ему, но тут возник папа и закрыл дверь, дернув при этом головой, и Бруно понял, что ему пора убираться к себе в комнату и сидеть тихо, не выходить из берегов и ни в коем случае не съезжать по перилам.
Фурор с Евой пробыли у них часа два, но ни Гретель, ни Бруно не позвали вниз, чтобы проститься с гостями. Бруно наблюдал за их отъездом из окна своей спальни, отметив про себя, что, когда они подошли к машине, за рулем которой сидел шофер,— ну и ну!— Фурор не открыл дверцу для своей спутницы, но первым забрался внутрь и сидел, уткнувшись в газету, пока она прощалась с мамой, благодаря за чудесный ужин.
«До чего же противный тип»,— подумал Бруно.
Позже в тот же вечер до Бруно донеслись обрывки разговора между мамой и папой. Клочки фраз просачивались сквозь замочную скважину или в щель под дверью папиного кабинета, взмывали вверх, кружась, и проскальзывали под дверь комнаты Бруно. Голоса родителей звучали непривычно громко и сумбурно, поэтому Бруно сумел разобрать совсем немного.
«…Уехать из Берлина. И куда!..» — говорила мама.
«…Нет другого выхода, если мы не хотим, чтобы для нас все кончилось…» — раздавался голос отца.
«…Словно это самая нормальная вещь на свете, но это не так, не так…» — кричала мама.
«…Иначе меня заберут и поступят со мной, как…» — возражал отец.
«…И что же из них вырастет в таком месте…» — не унималась мама.
«…С меня хватит, я не желаю больше слушать…» — кипятился отец.
Очевидно, на этом разговор прекратился, потому что почти сразу мама вышла из папиного кабинета, и Бруно заснул.
Спустя пару дней он вернулся домой из школы и обнаружил Марию в своей спальне. Она вытаскивала его пожитки из шкафа, складывая их в четыре больших деревянных сундука, вынимала даже то, что было глубоко запрятано и к чему никто не смел прикасаться. С этого все и началось.

Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…

Варианты ответов: