Утро. Холодно.
Руками я пытался нащупать край сползшего за ночь одеяла, дрожа от холода.
Зима пришла неожиданно, как и всегда. Нельзя сказать точно, когда выпадет снег. И если вчера было около 20 градусов тепла, то уже сегодня термометр показывает минус сколько-то. Такие перемены погоды плохо сказываются на матери, она слишком чувствительна к перепадам температуры. Еще вынашивая под сердцем Саске, она иногда плакала от головной боли. Отец водил ее к медикам, но все без толку: даже знахари не смогли найти способ помочь. Хотя, у нас в семье сложилась традиция: в первый день зимы я приходил утром в родительскую комнату с тазиком теплой воды, смачивал тряпку, дожидаясь, пока она нагреется, тщательно выжимал воду и прижимал влажную тряпицу ко лбу мамы. Она еле-еле разлепляла веки и, глядя на меня сквозь ресницы, улыбалась. И это тихое "спасибо", наполненное искренней и теплой благодарностью… Мне это нравилось. Я с мамой вообще переставал быть шиноби, становился обычным мальчишкой. Но в этот раз все иначе. Странное предчувствие уже с утра появилось внутри, заставив отогнать сон и сесть на матрасе.
Зевнув, я потянулся, ощутив несколько щелчков в шее и спине. Шумно выдохнул прозрачный пар. Поежился. Быстро поднялся на ноги, подошел к двери и раздвинул створки, вдохнув холодный воздух. Белый снег медленно кружился в воздухе, покрывая остывшую за ночь землю тонким пушистым слоем. Луна все еще ярко светила, отчего снег искрился в полутьме, словно блестки. Но занимался рассвет, небо уже стало из темно-синего грязно-фиолетовым, исчерченное почти черными облаками. Весь этот пейзаж навевал скорее тоску, чем романтическое настроение.
Холодно.
Я прошлепал по деревянному полу к сложенным вещам возле кровати. Медленно оделся. Вновь потянулся. Спать уже не хотелось, разве что совсем чуть-чуть. Морозный воздух проникал в открытые двери, смягчая неприятное предчувствие, отвлекая меня на прохладу. Я даже с благодарностью вернулся к двери, прошел чуть вперед, чтобы сесть на край деревянной платформы и свесить ноги. Коридор, соединяющий мою комнату, гостиную и выход во внешний двор, был под крышей, но снег все же попал на пол и медленно таял в лунном свете. Штаны тут же стали влажными, холодно. Я знал, что сидеть на холодном нельзя, это мама вдалбливала еще с детства, сначала в меня, теперь в маленького Саске… и все же холод приносил какое-то облегчение.
На самом деле очень странно, что мне настолько не по себе. Никаких тяжелых миссий не предвидится, родители тоже ближайшую неделю проведут дома, Саске ходит в подготовительные классы в Академии… Все хорошо, так к чему бы…
Покачав головой, я немного поерзал, принимая удобную позу. Расслабился. Закрыл глаза. Организм привык к холоду, как и ожидалось. Мое тело быстро привыкает к любой погоде, что подкинет мне судьба. Это очень полезно, учитывая условия, в которых должен жить шиноби. Одна напасть: повышенная влажность влияет довольно сильно. Сырость в воздухе - и я на следующий день лежу в постели с температурой или, что еще хуже, - кашлем. Пожалуй, это единственное, что я ненавижу - болеть. А, ну еще не люблю редьку.
Невольно поморщился, затем улыбнулся: да, редька была одной из причин ссор. Мама считала своим долгом кормить детей исключительно полезной пищей, причем разнообразной до крайностей: ни разу не было такого, чтобы в неделю повторялось блюдо несколько раз. Редька, как довольно полезный овощ, пускалась в ход частенько, что бесило мена, а следовательно и брата.
Вспомнив про брата, я встал и вернулся в комнату, осторожно закрыв двери. Внутренний коридор соединял комнаты с гостиной и кухней, там было всегда душно и пахло пряностями, развешанными в самом конце на тонких серых веревках. Я вышел из комнаты и подошел к комнате Саске, что была следующей после моей. На мгновение застыл с протянутой к двери рукой, думая, разбужу ли звуком открывающейся двери. Но опасения были напрасными: маленький братик спал крепким сном, по-детски посасывая во сне большой палец. Раньше дразнил его по этому поводу: шесть лет мальцу, мол, а все еще палец сосет. Вот Саске обижался…
Я улыбнулся мыслям и медленно подошел к мальчику, осторожно укрыв его сползшим одеялом. Саске перелег на другой бог и вновь мирно засопел, словно ничего не заметил. Хотелось лечь с ним, как раньше, но отец запретил: мол, привыкнет еще.
Подошел к окну и провел пальцами по раме: вроде бы и не сквозит. Да и тепло в комнате, не то, что в моей. Не простынет. С каким-то облегчением я вышел из комнаты, закрыв двери, и побрел на кухню, разогревать воду. День определенно будет нервным.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: