Спокойная и умеренная жизнь в один момент может превратиться в сплошной поток эмоций, в бурю переживаний. Так бывает с каждым, и со мной случилось тоже. Меланхоличная по своей натуре, я вела обыденый образ жизни. Человек я была необщительный. Людям я предпочитала кисти, мольберт и краски. У меня была мастерская в Деревне Скрытого Песка. Здесь художников почти нет, ведь нечего рисовать, но я не такого мнения. Я считала, что каждый край по-своему прекрасен. Конечно, если ты художник, то в деревне шиноби цена тебе – грош, поэтому я была шиноби. Не могу сказать, что это мне очень нравилось, но выбора у меня не было, надо же мне что-то есть! Так как это занятие меня не особо увлекало, то достичь высот Казекаге я не планировала. Я была чуунином, которого почти все устраивало в жизни: у меня были кисти, у меня была крыша над головой, у меня была еда, а больше мне ничего и не надо было. Каждая история имеет начало, и моя, разумеется, тоже. Все началось в тот день, когда похитили нашего Казекаге...
День с самого начала был неудачным. Муза покинула меня и полотно все еще оставалось чистым. Мне казалось, что я изобразила уже все, что только можно изобразить. Я сидела на лавочке и медленно впадала в дипрессию. Мимо меня прошла, держась за руки, молодая пара. Оба нежно улыбались и смотрели сияющими глазами в глаза своей второй половинки. Любовь... Возможно ли изобразить это чувство на холсте. Конечно, нет. Хотя я не прочь попробовать, ведь перед творческими задачами я никогда не отступала. Скалы, заходящее солнце, две фигуры, влюбленно смотрящие друг на друга. Вот что возникло в моей голове. Я немедленно поднялась со скамьи и быстрым шагом пошла в сторону дома. Проходя мимо той пары, я улыбнулась им, но не думаю, что они поняли меня; да и мне все равно это было неважно.
Зайдя в мастерскую, я села накидывать набросок на бумагу. И вот на листе появились первые тонкие линии, которые через некоторое время помогут мне передать мою мысль. Если честно, то разумом я так и не понимала зачем я это рисую, но я не могла не подчиниться порыву души – возможно, я потом пойму это. Скелет моей картины скоро был закончен. Взяв краски и кисти, не забыв мольберт, я пошла к скалам, служившими стеной для нашей Деревни. Я забралась на нее и только чудом умудрилась не разбиться. Я могла использовать чакру, но я дала себе слово: никогда не смешивать работу с исскуством. Расставив и разложив нужные мне принадлежности, я начала рисовать. На картине появились красные горы. Признаюсь, горы никогда у меня не выходили до этого такими настоящими.
Вдруг я услышала грохот, доносившийся из ущелья – входа в Суну. Я оставила кисти и бросилась к разрыву в горной цепи. Поднявшийся песок мешал видеть, что там происходит, но интуиция подсказывала мне, что так быть не должно. Честно говоря, мне было очень страшно. Шиноби, конечно, не должны бояться, но я никогда не считала себя истинным воином и признавала, что я трушу именно тогда, когда этого делать совсем не надо.Что же поделать – я же человек!
Внезапно со стороны Деревни до меня донесся гул взрыва. Я обернулась: один из домов рухнул прямо на моих глазах. Я совершенно ничего не понимала. Возможно, что то что произошло в ущелье, как-то связано с тем, что происходит в Деревне. Я завязала узел на волосах покрепче и стала медленно спускаться в проход между горами. Почувствовав под ногами землю, я прижалась к холодному камню и, чтобы убедиться, что я осталась незамеченной, подождала несколько минут. Убедившись, что меня не засекли, я стала медленно продвигаться в сторону противоположную Суне, стараясь оставаться «невидимкой». Моя нога коснулась чего-то теплого. Я вздрогнула и опустилась на корточки, чтобы посмотреть что это. Это был человек. Кровь стала холодеть в моих жилах. Я была настолько испугана, что мне стало тяжело дышать. Подавляя отвращение, я пощупала его пульс, но увы, человек был мёртв. Пыль еще висела в воздухе и хорошо различать предметы было невозможно, но я увидела еще трех людей неподвижно лежащих на земле. Сомнений не оставалось, они тоже были мертвы. Сердце в груди бешено колотилось, а ноги подгтбались от страха. Немного постояв, мне все-таки удалось успокоиться. Моя рука медлено потянулась за пояс, где был спрятан кунай.
- Стой.
К моей шее прикоснулся железный наконечник, возможно, куная. Моя рука остановилась. Из Суны снова был слышен взрыв. По моей коже пошла мелкая дрожь.
- Кто вы? – громко спросила я, голос мой тоже дрожал.
Послышались шаги и появилась фигура, но... она появилась из-за выступа. Хотя я совершенно точно чувствовала, что остриё оружия холодило мою шею, и мне казалось, что человек стоит рядом со мной. Ничего не понимая, я стала вглядываться в фигуру, от которой что-то тянулось в мою сторону. (Опять послышался взрыв.) Я никогда бы не подумала, что такие люди существуют. Он был низкого роста, горбат. Так как пыль осела на песчанную землю, я смогла разглядеть лицо убийцы: оно бало страшным, и никак иначе я не смогу его описать. От него ко мне тянулся... хвост. Я бу никогда не поверила, если бы не видела своими глазами. Человек молчал и я повторила свой вопрос, но более уверенным голосом:
- Кто вы?
- Знать тебе это незачем, - ответил человек.
Мне уже не было страшно. Когда люди моего типа осознают, что скоро умрут, они быстро смиряются с судьбой.
- Вы же убьёте меня. Скажите мне хоть как вас зовут, чтобы я знала, кто меня убил.
- Я уже сказал тебе.
Хвост сильнее надавил на горло и оставил на ней маленькую царапину, из которой потекла струйка крови. Но я не ощущала боли и в упор смотрела на человека, имени которого не знала и от которого зависила моя жизнь.
- Почему так долго, Дейдара? – спросил мой противник.
Академия наёмных убийц
В этом мире, тайные войны и заговоры приобрели особо важное значение. У каждого влиятельного человека есть свои связи с…
Варианты ответов: