Для нормального существования человека нужна хорошая пища, здоровый сон, свежий воздух и сильная нервная система. Все это отошло на задний план, когда я поняла, что мой отец, этот ужасный человек, покинувший семью больше одиннадцати лет назад, вернулся. Есть на завтрак, обед и ужин печенье, затвердевшее от старости, и запивать все это горячим чаем, чтобы угомонить разговорчивый желудок, в эти два дня стало нормой. А именно столько прошло с тех пор, как Конев открыл мне глаза. И зачем он это сделал?! Я бы жила в неведении и дальше, но зато была бы счастлива. Выйти из дома, чтобы вдохнуть теплого весеннего воздуха, я не решалась. Страх встретить на пути его просто не давал мне нормально мыслить. Теперь я, казалось, могла объяснить себе причину его побега при нашей встрече. Этот трус снова испугался. Он побоялся посмотреть мне в глаза и заговорить, потому что осознавал свою вину. Хотя, что он может осознавать? Как этот человек вообще может понять, что мы с мамой чувствовали, после его ухода? Он никогда не сможет услышать того плача и страданий, которые нам пришлось вынести. У него нет прав приходить сюда.
Сидя на диване перед телевизором и невидящими глазами уставившись куда-то правее экрана, я боролась с желанием подойти к окну – вдруг этот человек до сих пор там. Но что-то подсказывало, что мне не хватит сил, сделать такой шаг. Снова увидеть эти светлые волосы, это потрепанного вида одеяние – это каторга и для меня и для моего сердца. Жалость…нет, ее нет. Ненависть – да. В минуты, когда в мыслях всплывал образ когда-то любимого отца, поднимающего маленькую девочку высоко над головой, смеющегося и счастливого, сердце сжималось и хотело разорваться на маленькие кусочки. Ну за что, за что мне все это? Почему я? Ненавижу…
Закинув голову назад и глядя в потолок, я начала водить глазами вправо-влево, чтобы отогнать новую волну слез. Я где-то слышала, что это помогает, но нет. Слеза горячая и соленая скатилась по лицу, обжигая раскрасневшуюся от духоты щеку, грудь начала тяжело вздыматься, как бы подготавливая меня к новой истерике, а нижняя губа судорожно затряслась.
Бзз-бзз…
В комнате раздался жужжащий звук, и по дивану, на котором я сидела, пошла легкая, чуть заметная вибрация. Я не шелохнулась. Звук раздался снова и снова. Неугомонный мобильник повторял вибрацию вновь и вновь. Я лениво протянула руку в сторону, схватив телефон непослушными пальцами, ослабевшими от душевных терзаний. Смотреть на дисплей, чтобы узнать, кто звонил, не было смысла, мне это было и так известно. Кинув взгляд на светящийся экран, я увидела одно вполне ожидаемое имя – Сиэль. За эти два дня он пытался дозвониться до меня, по меньшей мере, раз шесть, и ни разу я ему не ответила. Зачем нагружать его своими проблемами, которые он даже понять не в состоянии? Для него родители умерли…и в сердце, и в памяти. Абсолютно безразличным взглядом вглядываясь в экран, я начала мысленно отсчитывать до пяти в надежде, что Сиэль все-таки сдастся и перестанет трезвонить, но нет, надоедливый жужжащий звук все не унимался. В этот момент я поняла, что меня злит все, что не приколочено к полу: гадкая погода, от которой в комнате стоит отвратительная духота, надоедливы птички, распевающие с самого утра, это противное жужжание и Сиэль. Ну зачем ему понадобилось достать меня именно тогда, когда мне хуже всего?! Я все-таки решила взять трубку и, нажав на кнопку принятия вызова, тихим, холодным голосом сказала:
- Алло.
- Наконец-то! – послышался раздраженный голос из трубки – Где ты все это время была? Почему не отвечала?
- Я была занята, - холодным и сиплым голосом ответила я.
- Ты издеваешься?! – закричал Сиэль так, что у меня зазвенело в ушах – Не забывай, с кем говоришь! Если ты думаешь…
- Что ты хотел? – вставила я, выдавив из себя такую ноту, которая смогла-таки преодолеть крики графа.
- Во-первых, не перебивай меня. Во-вторых, я звонил, чтобы узнать твой ответ, - произнес он спокойнее, но все таким же раздраженным голосом.
- Какой еще ответ? – недоуменно спросила я, измученно заправляя челку назад.
- Хм, - только и ответил Сиэль с какой-то издевкой в голосе.
И наступила тишина. В трубке слышны были только нечеткие потрескивающие звуки, будто связь могла вот-вот прерваться. Мне показалось, что Сиэль движется, что и создавало небольшие помехи, но его голос был спокоен так же, как и дыхание. Минуту назад он злился и был взбудоражен, взбешен, сейчас же что он чувствует? Если я расскажу ему, что мучает меня, сможет ли он выслушать, сможет ли понять мою боль и помочь? Сделав глубокий вдох, я произнесла:
- Сиэль, ты знаешь, мой о…
- Мне некогда, - с этими холодными, грубо кинутыми в мой адрес словами, он повесил трубку, в которой теперь раздавались томные гудки.
- Алло, Сиэль! Сиэль! – пыталась дозваться я, но это было невозможно.
Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…
Варианты ответов: