Они снова шли по коридорам. Драко первым нарушил молчание.
– Хочешь заглянуть на Гриммаунд Плейс? Твоего друга здесь нет, а ты, думается мне, хотел бы, чтобы он был с тобой, когда мы отправимся к Тёмному Лорду, – сказал Малфой как можно более равнодушным тоном.
– Да, ты прав. Зайдём, это не займёт много времени, – ответил Гарри, бросив в сторону блондина благодарный взгляд. Они вышли из госпиталя и аппарировали к дому 12 по Гриммаунд Плейс.
Как они и предполагали, Рон был там. Он открыл им дверь, и все трое молча прошли в гостиную.
– Мы были у Джинни, – начал разговор Гарри. – Она спала, мне не удалось с ней поговорить. Но дежурный колдомедик сказал, что она поправится.
Рон вздохнул.
– Да, нам то же самое сказали сегодня утром. Но они пока не хотят выписывать её. Говорят, что она немного не в себе, и оставлять её без присмотра может быть не безопасно для её жизни. Но она же не сумасшедшая, Гарри, чтобы держать её в Святом Мунго! – Рон осёкся. – Да что говорить… А где вы были? – поинтересовался он, переключаясь с не самой приятной темы, и тихо добавил. – Я волновался…
Гарри оживился. На эту тему ему было что рассказать.
– Мы обезвредили ещё один хоркрукс, Рон. Гермионе пришла в голову очередная гениальная мысль – что чаша Хаффлпафф должна быть в Хогвартсе, среди школьных наград. И она действительно была там. С последним хоркруксом покончено, – Гарри дипломатично умолчал о подробностях уничтожения хоркрукса. – И ещё, Рон… мы сейчас возвращаемся в Хогвартс. Гермиона просила дать ей пару часов, чтобы поискать информацию о часах Ровены и медальоне Слизерина, а затем... мы аппарируем к замку Волдеморта. Он угрожает… В общем, он шантажирует Драко, требует явиться, иначе убьёт его отца. Я иду вместе с ним. Гермиона, похоже, тоже… Ты пойдёшь?
На секунду повисло молчание. Рон внимательно смотрел на друга.
– Ты сомневаешься, Гарри? Разве я дал тебе повод? – нотка горечи прозвучала в его голосе.
– Я… Рон, прости, просто я подумал, что… Может быть, ты в обиде на меня за то, что случилось с Джинни… – Гарри с трудом подбирал слова.
Рон в негодовании покачал головой из стороны в сторону.
– Гарри, ты мой друг, и ничто этого не изменит. Ты не виноват в том, что произошло с моей сестрой. И никто не виноват. Как бы там ни было, как бы ни сложились ваши отношения, ты остаёшься моим другом и всегда им будешь – по крайней мере, с моей стороны. И, конечно, я пойду с тобой! Пока ты будешь присматривать за Малфоем, кто же, если не я, присмотрит за твоей непутёвой головой?! – на лице Рона появилась примирительная усмешка.
Гарри виновато улыбнулся другу в ответ. А Драко, за всё время не проронивший ни слова, как будто его тут и не было, облегчённо вздохнул – он беспокоился, что Гарри потеряет друга из-за него. Но нет. Уизли проявил себя с лучшей стороны, чего Драко, признаться, не ожидал и был приятно удивлён таким исходом дела.
– Спасибо, Рон. Я не должен был сомневаться. И не буду впредь. Я рад, что у меня есть такой друг, как ты. Вряд ли кто-то ещё может похвастаться таким, – Гарри снова улыбнулся, взглянув на Рона, и тот, заметно покраснев, опустил глаза. Слова Гарри были очень приятны ему. Рон дорожил дружбой Гарри, практически, считал его своим братом. И такое признание, эти тёплые слова Гарри очень согрели его душу.
Неожиданно в гостиной появился Ремус Люпин. Он окинул всех внимательным взглядом, и его глаза остановились на слизеринце.
– Твой филин, Драко. Кажется, тебе письмо, – спокойно произнёс профессор.
Сердце Драко ухнуло в пятки. Поднявшись из кресла, он на негнущихся ногах последовал за профессором в столовую, где было ближайшее окно. В гостиной на первом этаже окон не было, эта уютная круглая комната была чем-то вроде небольшого холла. В неё можно было попасть, пройдя дальше по коридору от входной двери и свернув налево. Ещё чуть дальше налево находилась лестница на верхние этажи, которая являлась частью этой комнаты и фактически находилась в ней. А в конце коридора была дверь в столовую и кухню, которые представляли собой одну большую комнату.
Гарри, не раздумывая, пошёл следом за Драко. За Гарри отправился Рон. В результате все трое оказались в столовой. На кухонном столе сидел огромный филин, к лапке которого было привязано письмо в виде тугого свитка пергамента, перевязанного зелёной ленточкой с узелками на концах, и небольшой кожаный футляр, узкий и продолговатый, длиной всего дюйма три.
Увидев зелёную ленточку, Драко немного успокоился. Такими ленточками обычно перевязывал письма профессор Снейп. А Драко уж было подумал, что это ещё одно письмо от Волдеморта. Но волнение до конца не оставляло. Предательски дрожащими пальцами Драко отвязал письмо и футлярчик и погладил филина по голове. Птица, благодарно ухнув, улетела, а блондин принялся разворачивать свиток. Распрямив пергамент на столе, он начал читать.
Драко, я выполняю поручение твоего отца. В этом футляре ты найдёшь флакон с жидкостью. Выпей её, и к тебе вернётся память. Перед тем как выпить, сядь на кровать – жидкость очень концентрированная. Поскольку возвращение памяти в клинических условиях сейчас невозможно, я изменил эфирную форму мыслеобразов, преобразовав их в жидкую. Попав внутрь, мыслеобразы начнут принимать прежнюю форму и постепенно возвращаться в твоё сознание, занимая свои места. Это временно расфокусирует твою координацию, вызовет головокружение, холод и необычные ощущения. Не пугайся, это скоро пройдёт. Через полчаса после принятия жидкости координация полностью вернётся, и ты снова будешь в порядке.
Твой отец просил передать тебе, что он жив и здоров. И что любит тебя и гордится тобой. Он не просит о помощи и предоставляет тебе действовать на твоё усмотрение. Но ты, я думаю, понимаешь, что Лорд не шутит, поэтому, если хочешь, чтобы твой отец остался жив, советую тебе явиться в Замок до наступления ночи – судя по настроению Лорда, дольше ждать он не намерен. Безусловно, это ловушка. Постарайся подготовиться к этой встрече, и не советую тебе приходить на неё в одиночку и с пустыми руками. Удачи, Драко. Я буду рядом.
Драко поднял глаза от пергамента и встретился взглядом с Гарри. Гриффиндорец испытующе смотрел на него. Блондин молча протянул ему письмо и принялся нервно теребить кожаный шнурок на маленьком футляре.
Гарри быстро пробежал глазами текст, и сердце его забилось в два раза чаще. Вот оно, наконец-то! Наконец-то Драко всё вспомнит, и между ними всё будет как прежде! Но, с другой стороны, это было очень опасно…
– Драко, ты… собираешься это выпить? – осторожно спросил он, глядя на слизеринца расширенными от волнения глазами.
– Да, – тихо и сосредоточенно ответил Малфой. – Я думаю, сейчас самое время. Другой возможности может не представиться.
– А если это всё подстроено? Что если Снейп заодно с Волдемортом? – Гарри не хотелось этого говорить, но не сказать он не мог.
– Всё равно. Я выпью это всё равно. Если есть хотя бы малейшая возможность того, что это вернёт мне память, я её использую, – в голосе Драко слышалась твёрдая решимость. Но Гарри и не собирался его отговаривать. Будь он на месте Драко, он поступил бы точно так же – выпил бы, не раздумывая.
Гарри обернулся к Рону.
– Это письмо от Снейпа. Он прислал Драко изъятые воспоминания. Процесс возвращения памяти займёт примерно полчаса, затем мы отправимся в Хогвартс. Ты можешь пойти туда уже сейчас или же подождать нас здесь, решай сам… – Гарри старался говорить спокойно, но голос прерывался от волнения.
– Тогда я пойду, подожду вас там. Может быть, помогу Гермионе найти что-нибудь полезное… – неуверенно проговорил Рон и, бросив на Гарри быстрый смущённый взгляд, направился к выходу, махнув напоследок рукой. Профессор Люпин без лишних вопросов удалился вслед за Роном, а Гарри и Малфой поднялись на четвёртый этаж, в комнату Драко.
Пройдя в комнату, Драко сел на свою постель и осторожно достал из футляра маленький прозрачный флакон с перламутровой жидкостью, закупоренный притёртой стеклянной пробкой и запечатанный заклинанием.
Гарри сел рядом с ним, чуть в сторонке, наблюдая, как Драко дрожащими пальцами безуспешно пытается открыть флакон.
– Давай помогу. Тут, наверное, заклинание наложено, чтобы содержимое не вытекло, не дай Мерлин… – видя, как Драко нервничает, мягким успокаивающим тоном предложил он.
Драко молча протянул ему флакон, а сам разулся и забрался на постель с ногами, усевшись поудобнее.
Без труда справившись с простеньким заклинанием, Гарри ловко раскупорил флакон и протянул его Драко. Но, видя, что, несмотря на все усилия блондина, его пальцы продолжают дрожать – видимо, сказывалось напряжение последних дней – Гарри передумал и осторожно предложил:
– Драко, давай-ка лучше я подстрахую. Ты чересчур волнуешься. Как бы не пролить, – Гарри придвинулся ближе и, одной рукой скинув ботинки, сел на свои колени на кровать.
Драко не возражал против помощи. Взяв руку Гарри за запястье, он поднёс флакон к губам, затем запрокинул голову, влил содержимое флакона себе в рот и проглотил.
Прохладная жидкость медленно стекала по горлу, впитываясь в стенки, проникая в кровь. Внезапно Драко почувствовал озноб. Бессознательно обхватив себя руками, он принялся медленно раскачиваться взад-вперёд, пытаясь не думать о холоде.
– Драко? Ты в порядке? – обеспокоенно спросил Гарри, не зная, как помочь любимому.
Драко не отвечал, только продолжал раскачиваться. Глаза его были закрыты, все внутренности будто сковало льдом, голова начинала кружиться. По мере того, как кровь разносила проникшую в неё субстанцию по клеткам мозга, та начинала вновь приобретать эфирную форму и распределяться в сознании. А Драко тем временем казалось, что в его голове происходит нечто, очень напоминающее парад воздушных шариков, одновременно выпущенных в небо. Блондин окончательно потерял координацию и начал заваливаться набок.
Заботливые руки гриффиндорца подхватили его. Гарри осторожно уложил Драко на постель, положив его голову к себе на колени.
– Драко, мой хороший, всё в порядке, не волнуйся, я с тобой… Скоро всё пройдёт, вот увидишь, головокружение продёт… – повторял он, ласково гладя Драко по волосам, нежно перебирая пальцами мягкие платиновые прядки, – всё будет хорошо, всё пройдёт…
Его голос действовал на Драко успокаивающе. Несколько минут спустя блондин полностью расслабился и перестал ощущать холод, хотя головокружение всё ещё продолжалось. Постепенно в его сознании начали возникать картинки, их становилось всё больше, они кружились разноцветным калейдоскопом: Гарри, Рон и Гермиона вламываются домик… Гарри сидит возле стены домика, и Драко сидит рядом с ним, над ними звёздное небо…
В сознании словно включился звук, теперь картинки были не только разноцветными, они были наполнены звучанием: замок, холодный свет, стальной шёлк простыней и Волдеморт, так близко, Драко весь дрожит от холода и отвращения: «О, мой сладкий, да ты дрожишь. Какая непростительная оплошность!» Боль в солнечном сплетении… Снейп уводит его, пыльные коридоры, полуразрушенный домик и гнев в глазах Гарри: «Ты вообще в своём уме, Малфой?! … Только через мой труп!!!» Утро, он поднимает голову с колен Гарри, а в ушах гремит голос Рона: «…извращенец!!! Что, мать твою, ты делаешь?!! Уберись от него немедленно…» И удар в скулу… Озеро, Гермиона целует Гарри в щёку. Больно… Гарри протягивает ему кувшинку, такую красивую… на нём, почему-то, нет очков. Гарри на коленях, глаза зажмурены, он кричит. Страшно… Профессор Снейп ударяет его, какое-то время в сознании тишина. Снова озеро, закат, они с Гарри целуются, как сумасшедшие, и Драко кажется, что его сердце вот-вот разорвётся… Ступени, Гарри целует его руки, каждый пальчик, и снова безумие рук и губ… Страх. Снова замок, огромный зал и крик, пронзительный… Гарри падает в его руки, повсюду сверкают вспышки заклинаний, и рядом Рон, одной рукой держит Гермиону, та без сознания, в другой руке палочка. Взрыв… «Кабанья голова», они с Гарри в маленькой комнате, Гарри целует его и гладит, они лежат, крепко обнявшись… Гермиона в слезах, бросается Гарри на шею… в часах Ровены трещина. В воздухе парят свечи, большая мягкая постель и Гарри рядом с ним. Страшно и… больно, но Гарри прогоняет страх и боль. Их тела переплетаются в одно, на смену боли приходит блаженство, запредельное, невыносимое, от которого хочется плакать и кричать. Они с Гарри вместе, навсегда, ничто не разлучит их и никто… Отец. Холодные, серые, как предрассветное утро, глаза. «А теперь, сын, я помогу тебе принять правильное решение… Империо!» Белый потолок клиники… «…устранить все воспоминания об определённом человеке… С Вашего позволения, милорд, о каком именно человеке идёт речь?.. О Гарри Поттере…» «Нам придётся погрузить его в сон». Ужас сковал лёгкие Драко: «Это конец… Гарри, пожалуйста, скорее...» «Дормирус Тэмпере!» – и темнота. Снова белый потолок, они с отцом выходят из кабинета и попадают под град заклинаний: «Экспеллиармус!» Заклинание ударяет Драко в грудь, он падает. «Стьюпефай! Петрификус Тоталус!» Гарри подбегает к нему, в глазах страх и надежда: «Драко! С тобой всё в порядке?» И его собственный холодно-безразличный, чуть удивлённый голос: «Какого чёрта, Поттер?»
– О, Мерлин… – Драко глухо застонал, схватившись рукой за голову. Тёплая ладонь сейчас же накрыла его руку, мягкие губы коснулись лба.
– Гарри? – голос прозвучал тихо, едва слышно.
– Да, мой ангел, – ещё один поцелуй, и ещё…
– Гарри, я помню, как ты целовал меня на озере. Был закат, очень красивый…
– Да, всё верно, мой ангел… – голос Гарри дрожал. Он нежно обхватил ладонями голову блондина и прижался губами к его виску, – всё верно…
– А ещё я помню горящие свечи над нашей кроватью, в воздухе. Ты был со мной… – Драко улыбался.
– Я знаю, – ответил Гарри шёпотом. Что-то очень горячее коснулось щеки Драко. Тёплое дыхание Гарри щекотало его нежную кожу. Ещё одно горячее прикосновение. Драко коснулся этого места рукой – слёзы. На него капали слёзы!
– Гарри, не плачь, ты что…– Драко запустил тонкие пальцы в шелковистые чёрные пряди гриффиндорца, притягивая его лицо ещё ближе к себе, потянулся к нему губами. – Не плачь…
Их лица были совсем близко, голова Драко откинута назад, Гарри наклонился к нему, обнимая его со спины.
– Я ведь всё вспомнил, теперь всё будет хорошо… – тихо говорил Драко, дотягиваясь до его лица, шепча ему прямо в губы.
– Да, непременно, мой ангел… – Гарри покрывал поцелуями его лицо. Теперь – непременно…
Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…
Варианты ответов: