...

Шисуи…
Мы оба были в АНБУ. Очень скоро я стал командиром отряда, а он моим подчинённым. Естественно ему это не особо понравилось. Несмотря на это, он с улыбкой пожал мне руку, поздравляя с повышением. Он был вполне искренне рад за меня, хоть и завидовал.
А я смотрел на него и видел, как он умирает. В моих глазах он умирал бесчисленное множество раз, и каждый раз по-новому. Казалось, нет предела моему извращенному воображению.
С детства… да…. Для меня оно уже давно закончилось. Несправедливо. Я завидовал. Завидовал нормальным детям и презирал их непосредственность и простоту… ненавидел их. С детства мы с Шисуи были вместе. Кажется, моей матери нравилось, что он со мной… её это успокаивало. Напрасно. Мы просто тренировались вместе. Невольно его снисходительно-покровительственное отношение ко мне сменило признание… равенство. А ещё позже пришла хорошо скрываемая зависть. Моё проклятье. Во всём моём мирке только этот человек подходил под описание лучшего друга. Других вариантов просто не было.
Мой глупый, никчемный маленький брат не любил его. Это было видно с первого взгляда. Он ревновал, злился,… он мечтал, что бы его не стало. Презабавная ситуация. Не бойся Сазке,… Шисуи исчезнет. И ты даже не представляешь, почему… усмешка кривит мои губы и тут же исчезает.
- Нии-сан! Тренировка! – он бежит ко мне, вглядываясь в моё лицо преданным щенячьим взглядом.
- Не сейчас Сазке. Я занят. – Привычным движением щелкаю его по лбу. Маленькое недоразумение. Если бы только тебя не было,… в груди что-то щемит,… как бы повернулась моя жизнь…
- Но ты обещал! – Он обиженно поджимает губы.
- Извини Сазке. – я чуть качаю головой.
- Обманщик!
Я его цель… его бог. А мой бог – Мадара.
Но моя цель так омерзительно далека… завтра собрание клана. Перед ним я сделаю тебя ближе.… И никакой Сазке не отнимет тебя у меня! Я отворачиваюсь и ухожу, оставив братца дуться в коридоре. Мне нет до него дела. Я не хочу быть богом.

Время тянулось просто невыносимо медленно. Но я верил в совершенство моего плана, а так же в то, что он ждёт меня, хотя временами я беспокоился о том, что заставляю его ждать слишком долго… Мадара. Учиха Мадара….

***
Всё прошло как по маслу. Без сучка, без задоринки… идеально как всегда…
Я стоял на берегу, гладя в чёрные волны, поглотившие тело моего единственного друга, чувствуя странную пустоту в душе,… словно только что я убил самого себя.
- Шисуи… - беззвучно шевельнулись мои губы, - прости….
Он не был удивлён тому, что я позвал его, он как всегда улыбался, улыбался даже тогда, когда я убивал его. Но всё же… последнее что я увидел в его взгляде своими новыми глазами, была зависть. Чувство отвращения ко всему миру внезапно наполнило меня до краев,… Что бы не закричать я вцепился зубами в свою ладонь.
Мёртвый Итачи пытался родиться заново, слепой, беспомощный, но уже отравившийся жизнью, он ворочался в моей душе, не желая видеть, слышать, знать…. Ненавидя весь мир, он хотел умыться в чужой крови, хотел сложить горы трупов, наслаждаться дымом пожарищ…. Он хотел подарить людям ад. Безумие надвигалось на меня неодолимой черной стеной, и странная гнетущая тяжесть в глазах только усугубляла это ощущение.
Внезапно меня резко схватил кто-то. Я вздрогнул и рванулся прочь, стремительно выхватывая кунай, но сильные пальцы больно сжали моё запястье, вынуждая выпустить оружие, и чуть хрипловатый, знакомый голос жарко зашептал в ухо:
- Тише,… тише мой мальчик… - Мадара. Напряжение словно взорвалось в моём теле, обернувшись неимоверной слабостью, мои колени подогнулись, и я бы рухнул на землю, если бы он не поддерживал меня. – Тише…
Он стоял за моей спиной, так что я не видел его лица, Только его руки, обнимавшие меня, едва ощутимо дрожали. Внезапно он сжал меня так сильно, что я тихонько вскрикнул, он чуть склонился, и теперь его дыхание обжигало мою шею.
- Ты ещё такой…. Такой невинный… - севшим голосов прошептал он, - это не правильно…. Не верно…
Что… что это значит,… хотел я спросить, но голоса не было. А он повалил меня в траву, не выпуская из объятий, прижал к земле всем своим весом, не давая дышать, запустил руку под кофту, а второй успокаивающе поглаживал меня по волосам. Мне стало как-то не по себе от этих прикосновений, но я не мог даже пошевелиться.
Его пальцы чуть сжали мой сосок, и я шумно выдохнул.
- Мадара-сан…
- Что мой мальчик? – он сделал лёгкое, но очень выразительное ударение на слове мой и, одним движением, сорвал с меня кофту.
Мы и раньше обнимались лежа голышом, но почему-то именно сейчас мне захотелось убежать. Но я не мог. А его горячие губы уже прижались к шее, заставляя меня невнятно всхлипывать, руки скользнули по моей груди и ниже, словно изучая каждый миллиметр моего худенького детского тела. Мне было приятно и страшно одновременно. Его ладонь погладила мой живот и упёрлась в брюки. Он длинно лизнул меня в шею и принялся их расстёгивать, я покраснел и ухватился за пояс обеими руками. Что-то неправильное, необычное, было во всём этом. Мадара приподнялся и вопросительно заглянул мне в лицо. Я забыл все слова, отчаянно то, краснея, то, бледнея, хотел сказать, что бы он остановился, но язык меня не слушался. Он чуть усмехнулся и принялся довольно-таки настойчиво поглаживать мой пах сквозь штаны, не отрывая взгляда от моего лица. Казалось, я был уже просто малиновый, уши и щеки горели от смущения, каким-то отчаянным жестом я ухватил его за руку, одними глазами прося его остановиться. Напрасно… его ответный взгляд, тёмный, с непонятным огнём в глубине, отчетливо дал понять, что нет. Как бы я не просил, что бы не делал,… он мягко улыбнулся и осторожно завёл мне руки за голову, удерживая за запястья.
- Ну что ты, Итачи-тян… - он плотоядно облизнулся, и удивительно нежно провёло языком по моей нижней губе. Итачи… тян?... Что …что он,… он… все дальнейшие мысли, возражения были стёрты поцелуем. Мой… мой первый поцелуй был нежным и лёгким, словно моих губ коснулись крылья бабочки. Я закрыл глаза. Мне хотелось разреветься. Шисуи как-то показывал мне порнографический журнал, меня тогда это не заинтересовало, он сказал что я, видимо, ещё маленький.… Но происходящее сейчас было где-то за гранью реальности. Почувствовав моё настроение, Мадара мягко погладил меня по волосам и прошептал:
- Тебе понравиться… - а я не мог уже ничего возразить. Я даже не заметил, как он стянул с меня штаны и, расстелив свой плащ, приглашающее похлопал по нему ладонью. – Иди сюда…
Я повиновался. Лежать на нагретом плаще было куда приятнее, чем на земле. Я лежал, подтянув к груди тощие коленки, и смотрел, как он раздевается сам, обнажая красивое взрослое тело, на которое я так любил смотреть, и к которому я любил прижиматься,… по вечерам, после тренировки,… он был просто великолепен,… я мечтал, что бы у меня было такое же тело, когда вырасту…
Он разделся полностью и повернулся, что бы я мог, как следует, оценить его тело. Он красовался, с ухмылкой глядя в моё испуганное лицо. Он что… хочет делать это со мной?....Его покачивающийся при каждом движении, стоящий член, не оставлял мне ни малейших сомнений.
- Нет… не надо… - я умоляюще заглянул ему в лицо. Он усмехнулся и нарочито медленным движением забрался ко мне на плащ.
- Как ты можешь говорить такое,… Итачи,… ты же теперь проклят,… так же как и я,… это проклятье мангекью… убийство твоего друга было только первым шагом… - он жарко шептал это мне в ухо, ладонями поглаживая и, временами, чуть сжимая мою попу. – Ты не можешь идти дальше, оставаясь таким,… это будет неправильно… - казалось, он уже не особо думает, что говорит. Между тем, он поднёс руку к моим губам, чуть прижал их, погладил и улыбнулся.
- Давай, оближи их… - я не понимал, зачем, но приказ выполнил. Его пальцы скользнули в мой рот, нежно поглаживая язык. Что я мог с этим сделать… да ничего. Любое сопротивление было бессмысленным…
Если бы отец узнал об этом, он бы меня убил.
Наконец, он убрал пальцы, мягко и успокаивающе поцеловал меня.
- А теперь раздвинь ножки…

Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…

Варианты ответов: