Тем временем, завившаяся тупоугольной пирамидой, змея стала медленно разворачиваться, начиная с головы и заканчивая хвостом. Его кончик все еще лежал на месте, чуть дрожа, но тут через него роем поползли желтоватые змеи в натуральную величину, без побрякушек вроде капюшонов, шипов и тому подобного. Новоиспеченные «воины» обошлись трещотками на кончиках хвостов и своим устрашающим статусом.
«Гадюки!» – вывел для себя Накрамару и стал стремительно стрелять по змеям.
Одни уворачивались, другие попадали под пулю. Снежная дорожка кишела шевелящимися и уже нет желто-черными полосами, гремящими, шипящими и нет.
– Я надеюсь, одна из них доберется до тебя, Накрамару! – с усмешкой крикнул Кобура, прыгнув на голову подползшей к нему здоровой змее с капюшоном.
– Надейся, – стараясь скрасить настроение усмешкой, процедил сквозь зубы Акучино, пнув одну из подползших близко змей.
Некоторые проползли мимо, и мужчина резко обернулся, нацелившись им вслед.
– Ренджи, будь осторожна. К тебе приближаются гадюки!
– Я слышу, – произнесла в ответ и наступила одной, уже подползшей и испытавшей попытку подняться, на голову.
«Как она справляется с тем, что ниже ее и практически не слышно?!» – пронеслось в голове кибер-гота, и он, пнув свою змею в заднюю стенку глаза, в его поднимающуюся роговину, указал на Миато, и пресмыкающееся, шикнув в ответ, стало мести хвостом по снегу, взбивая и поднимая белую пыль над землей. Когда огромный столб этой пыли остановился в воздухе, зверь сделал к нему выпад и закрыл свой капюшон, тем самым нагнав на дымку ветра. Поземок рванул к куноичи и, обвившись вокруг, скрыл ее из виду.
Улыбнувшись, Кобура свистнул, и все гадюки, ранее направляющиеся в сторону Накрамару, просто стали проползать мимо, имея курс на Эрджи.
Она же, улыбнувшись в ответ, взмахнула руками и направила указательные пальцы в сторону местонахождения противника, и клуб снежной пыли послушно понесся на кибер-гота, окутав в свои слои и его, и змею.
– Че за хрень?! – крикнул он, безжалостно стуча пяткой в глаз змее, приказывая ей поднимать и вновь опускать капюшон, но все напрасно.
Тем временем, породившая отряд гадюк, змея стал медленно приближаться к Акучино, что заставило его прицелиться и начать стрелять по ней, но, на нее пули не действовали. Тогда, откуда ни возьмись, из-за спины Накрамару в пузо пресмыкающемуся полетели ядра из гранатомета, дымовые шашки, пули и камни.
Обернувшись, мужчина улыбнулся: ему на помощь пришли ивовцы.
Энджи тем временем отключилась от внешнего мира, зациклившись и заострив внимание на местонахождении Кобуры с его змеей. Пока остальные противостояли родительнице гадюк, гот сбежал на своей махине, и теперь практически неслышно катался вокруг этой улицы, стараясь запутать Миато.
«Слева. По левой диагонали. Спереди, справа. Как же он быстро перемещается, – про себя отчитывалась девушка, разворачиваясь по ходу его движения. – Нужно достать пистолет. Вдруг, нападет».
Внезапно что-то больно стукнуло по ногам Ренджи, сбив с ног, и девушка, моментально среагировав, вытащила из кобуры пистолет и выстрелила в сторону шороха. На этот раз хруст, глухие удары, потом звон разбитого стекла, мужской, уже знакомый, хохот и медленно приближающиеся шаги.
Накрамару и ивовцы пытались справиться с множеством все еще ползущих им навстречу, по розовому снегу, гадюк. Их мать – здоровая простая змея – канатом вытянулась вдоль улицы, развалившись на куски, которые в ходе соприкосновения со снегом распадались на сотни маленьких желто-черных жгутиков – гремучих гадюк.
Их давили камни, простреливали сразу по четыре штуки пули, душили дымовые шашки, давили стопы и дробили каблуки и тяжелая подошва.
С каждой минутой змей становилось все меньше, так же, как и сил у их противников, но не интереса и азарта. Придумывая неразумные, не рифмующиеся стишки с ругательствами, Зен стрелял по врагам, дичая с каждой минутой. Идден уже не без улыбки наблюдал за, от боли, от души истребляющего одну за другой змей, исполняющего свою месть, сокомандником.
«Вернемся в иву – нужно будет сводить его к психиатру».
И снова улыбнулся.
– Что ж, детка, молодец. Ты убила мою змею.
– Какая радость, – на выдохе произнесла Миато, медленно поднявшись с земли. – И потратила на нее свою единственную пулю.
– Обидно, не правда ли? – романтично произнес тот. – Так стараться, и ничего дельного не добиться.
– Ну, у тебя тоже оружия не ахти, так что, даже если ты меня убьешь, с тобой поступят также, и, в первую очередь, за это селение.
– А во вторую, за тебя? Я бы убил за тебя, будь ты ко мне добрее. – Улыбнулся.
– Это намек?
– Если хочешь.
В ответ девушка качнула головой.
– Как знаешь.
Парень медленно двинулся навстречу, подав Энджи печальные ожидания, но вдруг остановился.
Держа его за подол плаща, в свою сторону игриво тянула та самая, размером с собаку, плащеносная ящерица.
– Отстань, тварь!
Он ударил пресмыкающееся по глазам стволом стального пистолета и, тут же удостоверившись в свободе, направился дальше, к Миато.
Но, видимо, ящерице не понравилось данное обращение, и она прыгнула в сторону обидчика, а когда он обернулся, раскинула свой капюшон, уже больше похожий на внешнюю сторону зонта.
– Уродливое существо, – произнес парень и, развернувшись, направился дальше.
«Черт, Кобура! Я с этими гадюками совсем забыл о нем!» – мысленно выругал себя Накрамару и, отвлекшись от небольшого количества оставшихся гремучих, повернулся и устремил взгляд на врага «под номером один».
И увиденное шокировало его.
Энджи стояла на месте и, чуть пригнувшись, зажимала руками уши.
Плащеносная ящерица, упираясь лапами в спину гота и не обращая внимания на его удары ногами и непонятного зверю произношения звуки, вцепившись в его проткнутую клыками шею, тянула на себя, захватив в шейном отделе позвоночник под кожей.
Кобура, уже перестав произносить членораздельные фразы, орал, не умолкая. В его голосе были слышны страх, ужас, боль, и, может, даже гнев.
Под напором его плащ на спине порвался, там же, уже ставшая бардовой, серая водолазка. Пресмыкающееся, так гневно дерущее его спину, не обращая внимания ни на что, тянуло назад, уже спустившись задними лапами с «хозяина» на землю.
Последний «ревущий» крик, сопровождаемый толчком в спину, и Кобура, опустившись на колени, упал на окровавленный снег лицом вперед, а ящерица, закрыв свой капюшон, направилась в противоположную сторону ивовцам, волоча за собой выдранный с копчиком позвоночник, оставляющий на снегу красный, впитывающийся, розовеющий след.
– Конец войне, – с толикой жалости произнес Акучино, и его гранатомет «превратился» в руку, а рукав сам собой опустился.
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: