*** Гермиона больше чувствовала, чем видела. Вода заволновалась, когда он нырнул. Огромным усилием воли Гермиона заставила себя на мгновенье вновь сфокусировать зрение и заметила расплывчатую тень, быстро и целеустремленно плывущую к ней. Палочку, горящую в водном мраке, незнакомец зажал в зубах. Добравшись до Гермионы, он схватил ее за плечи, взял палочку в руку и что-то прокричал. Искаженное в воде, это видимо было Фините Инкантатум, потому что наколдованные Макнейером веревки и гири тут же исчезли. Гермиона попыталась прищуриться и разглядеть, кто ее спаситель, но рассмотрела только волосы цвета... цвета снега?... что совсем не помогло. Перед глазами поплыло, и Гермиона почти лишилась сознания. Агония в легких стала совершенно невыносимой. Даже когда незнакомец крепко обхватил ее за талию, прижав к себе и резко оттолкнулся от дна озера, взмывая к поверхности, Гермиона, не в силах больше терпеть, сделала отчаянный, непроизвольный вдох – мечтая о воздухе, но глотая одну лишь воду. Когда они вынырнули на поверхность, Гермиону буквально трясло и она чуть было не выскользнула из рук своего спасителя. – Проклятье, Грейнджер, ты тупая идиотка, – Гермионе послышалось, как он рычит. – Не могла потерпеть еще одну чертову секунду!? – и незнакомец стал выбираться на берег, таща ее за собой. Споткнувшись, он вытянул Гермиону из воды и они вместе рухнули на маленький, покрытый щебенкой, почти заледеневший пляж. Даже не осознавая этого, Гермиона ухватилась за незнакомца изо всех сил, крепко обняв и вцепившись побелевшими пальцами в его промокшую рубашку. Он упал на спину, уже начиная дрожать. Гермиона, охнув, повалилась сверху, распластавшись у него на груди и резко закашлявшись, что ее чуть не вырвало. Она вновь оказалась на суше, на свету, на воздухе, но с все еще наполненными водой легкими. – Грейнджер. Грейнджер. – Незнакомец попытался сесть и отцепить ее руки от одежды, сбрасывая Гермиону с себя. Она свернулась в маленький клубочек возле плещущегося прибоя. Кашель душил ее так, что перед глазами плясали звездочки.
– Твою мать, Грейнджер, хочешь привести сюда всех в радиусе полу мили? Квайетус! Ничего не произошло. А потом... – О, черт. Чтоб я сдох. Моя палочка! Гермиона медленно повернула голову и заметила блеск палочки своего спасителя, которая, так же как и ее собственная, превратилась в два жалких, унылых и абсолютно бесполезных обломка. Как это случилось? В воде она была целой. Видимо, палочка сломалась во время весьма... ухабистого приземления на берег. – Из-за тебя я сломал палочку, – медленно проговорил он сквозь начинающие стучать зубы голосом, полным ужаса. – Я сломал... чертову... палочку из-за тебя. И что мы теперь будем делать? Вот когда Гермиона вспомнила сначала голос – ее глаза расширились от удивления. А потом узнала лицо и волосы, которые нельзя было перепутать ни с чьими. Но это просто невозможно. Невероятно. Игра воображения, галлюцинации? Ее только что вытащил из воды... – М-мм-Мал-фой? – смогла пробормотать Гермиона, в паузах между сухим кашлем. Зубы, как и у Драко, начали отбивать дробь. Она поднялась на колени, опираясь одной рукой о землю, а другой обхватив себя под грудью. – Ч-что т-ты...? Малфой искоса глянул на нее и вновь уставился на обломки палочки в руке, а потом, с выражением злобного отвращения, кинул их в воду. Поднеся ладонь к лицу, он отбросил мокрые, почти бесцветные волосы с глаз. Судя по внешности, голосу и манерам никаких сомнений в том, кто это, не было. В последний раз Гермиона видела Драко год назад еще одетым в хогвартскую униформу. Но она прекрасно знала, кто такой Драко Малфой. И в голове никак не укладывалось то, что он сейчас сделал. Малфой враг. Абсолютно точно. Хотя раньше никто не знал достоверно, связал ли он свою судьбу с Пожирателями Смерти, теперь это стало очевидно. Драко был облачен в черную мантию, к тому же Гермиона смогла разглядеть виднеющуюся под левым рукавом его рубашки Темную Метку. Но Макнейр сказал, что Пожирателям не нужны пленные. Тогда какую дьявольскую игру ведет Малфой? У Гермионы не было палочки – как и у него. Оба насквозь промокли и продрогли до костей. Их шансы сравнялись. По крайней мере, можно на что-то надеяться. Гермиона принялась шарить рукой по земле в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать как оружие, но ничего подходящего не находила.
Черт. В любом случае, что ему нужно? Драко следил за Гермионой. По его взгляду стало ясно, что Малфой догадался, чем именно она занята. Он сузил глаза. – О, ради всего святого, Грейнджер, – с трудом выговорил Драко, стиснув от холода зубы. – Ты же не думаешь, что я спас тебя только ради того, чтобы теперь убить? Ты совсем тупая? Это ее обидело. К чему Гермиона Грейнджер была непривычна, так это к тому, чтобы ее называли «тупой». Она открыла рот, собираясь высказать все, что думает о Малфое, но из горла вырвался лишь очередной приступ кашля – еще сильнее, чем в прошлый раз. – Грейнджер. – Его голос теперь доносился как будто издалека. – Грейнджер, черт! Неожиданно Драко очутился рядом и обхватил Гермиону на удивление сильными, несмотря на жилистое, почти хрупкое телосложение, руками за талию, как раз под ребрами. А потом крепко сжал, помогая воде в легких вырваться наружу. – Вот так, Грейнджер, откашляйся. Ты привлекла внимание к этому месту, нам нужно уходить. Наконец, Гермиона смогла вновь контролировать дыхание. Ее еще раз вырвало речной водой. И еще раз. Боже, когда она успела столько наглотаться? Драко все это время крепко держал ее. Его руки напомнили Гермионе о Гарри – они оба были одинаково сложены. Вот почему Драко и Гарри всегда оказывались достойными соперниками на Квиддичном поле и в дуэлях. Возможно, именно из-за этого знакомого, приятного чувства, наряду с общим физическим и моральным истощением и пронизывающим, колючим холодом, Гермиона прильнула к Малфою, когда рвота прекратилась, уткнувшись ему в шею и закрыв глаза от усталости. Сознание почти померкло. Еще минута или две и Гермиона упала бы в обморок. Но у Малфоя имелись другие планы. Драко резко встряхнул ее. – Грейнджер, твою мать. Приди в себя, нам нужно пошевеливаться. И будто бы в подтверждение его слов слева послышался крик, а в ответ неясное восклицание откуда-то справа, совсем недалеко. Драко тихо выругался. Низко лежащий туман был обманчив, усиливая одни звуки и притупляя другие. Крики могли доноситься в сотни футов, а могли и в десяти. Ясно одно – друзья Гермионы враги Драко и наоборот. Поэтому кто бы ни нашел их вместе, это грозило серьезными неприятностями.
Драко вскочил на ноги, теперь столь сильно дрожа от холода, что почти так же ослаб, как и Гермиона. Тем не менее, Малфой смог поднять и ее. – Пошли. Нам нужно вернуться на дамбу. Я оставил там кое-что, что нам понадобится. Драко помог Гермионе обнять себя за шею, сам крепко обхватил ее за талию и потащил, почти неся на себе.
*** Они добрались до мантии-невидимки – о ней-то и говорил Драко – как раз вовремя. Мантия лежала там, где Малфой бросил ее, прежде чем прыгнуть в озеро. Но только он наклонился, как вновь послышались крики, на этот раз совсем рядом. Более того, в опасной близости сквозь туман начала вырисовываться темная фигура. Драко тут же упал пластом на землю, увлекая Гермиону за собой, зажав ей рот ладонью и заглушая любой испуганный звук, который она могла бы издать. Но Гермиона смогла сохранить спокойствие, лишь зубы громко стучали. За секунду Драко накрыл их обоих мантией, накинув ее сверху свободной рукой. Другую ладонь он все еще прижимал к лицу Гермионы и, к тому же, начал просовывать палец ей в рот между зубами. – Чтобы не стучали, – прошептал Драко на ухо Гермионе, когда та напряглась, готовая начать сопротивляться. – А теперь лежи тихо! В ее состоянии это оказалось не сложно. Гермиону трясло, но Драко прижимал ее к себе так сильно, что дрожь унялась. Гриффиндорка закрыла глаза. Где-то рядом послышались шаги. Гермиона почувствовала, как непроизвольно руки Драко еще сильнее напряглись. Не смотря на явную опасность, Гермиона вновь проваливалась в темноту... если бы не пронизывающий до костей холод, то лежать было бы даже удобно... Но не прошло и мгновенья, а Драко уже вновь поднимал ее на ноги. Сквозь туман в мыслях Гермиона поняла, что, вероятно, времени прошло намного больше, потому что шагов, которые всего секунду назад раздавались так близко, больше не было слышно. В подтверждение того, что Гермиона потеряла счет времени, Драко прорычал ей на ухо: – И не смей больше вырубаться. Даже не думай об этом, мать твою. Проклятье, я не хочу бросать тебя, но тем более не собираюсь умирать. Ты хорошо меня слышишь? Казалось, он ждал ответа, но Гермиона смогла выдавить только тихое «мм-хм». – Так, – пробормотал Драко, скорее обращаясь к себе самому. – Нужно попасть в какое-нибудь здание прежде, чем мы превратимся в ледышки. Но куда, куда? – К-к Хаг-г-гри-ду? – предложила Гермиона. Драко резко качнул головой и вновь накрыл их обоих мантией (если бы только мантии-невидимки давали хоть немного тепла...).
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: