В воскресенье
На следующий день Итачи успокоился и извинился перед Саске и отцом, что был так груб с ними. Он сказал, что сожалеет о своих словах – Саске знал, что брат имеет ввиду абсолютно все, что говорил в то утро – и он был бы благодарен, если бы родители позволили ему остаться дома. Между ним и родителями был очень длинный разговор на эту тему. Саске слышал, как они кричали друг на друга, его это жутко угнетало. Он устал слышать одно и то же – Итачи плохой ребенок. Позор семьи. Может это родители сделали что-то не так в свое время? Но... в конце-концов, в семье не без урода. Саске сразу вспомнил о своих снах и стыдливо опустил глаза в пол.
Мысли путались и сбивались, как только младший вспоминал о том утре, когда он проснулся рядом с братом.
Вечером он сказал родителям, что пойдет спать пораньше, но это было лишь оправдание для самого себя... Саске уткнулся носом в подушку, отчетливо чувствуя запах Итачи.
Утром младший из клана проснулся от стука в дверь и голоса его матери. Она говорила, что если тот сейчас же не проснется, то опоздает в церковь. Саске вздохнул и сел на кровати. Он, пожалуй, еще никогда так не хотел вставать, как этим утром. «Как же не хочется никуда идти... Может сказать ей, что сегодня я останусь дома? Нет, нельзя. Нужно подтверждать время от времени статус послушного ребенка».
В коридоре было прохладно, окно балкона было открыто, и, занавески колебались от ветра. Дверь в комнату его брата была не заперта, но его там не было... Саске подошел к ванне и понял, что там кто-то есть. «Итачи...» - мальчик фыркнул и спустился в низ на завтрак.
Служба должна была начаться в 10:00, сейчас же было только 9:15. Саске что-то съел, но даже не понял, что это было... Он очень устал за последние несколько дней: засыпал поздно, а его мысли постоянно занимал брат. Отец закончил читать утреннюю газету и спросил что-то у своего сына, но тот только неопределенно кивнул в ответ на вопрос, который даже не слышал.
Саске проснулся от своих мыслей, услышав крики на втором этаже. Кажется, это были голоса Итачи и Микото. Они спорили о чем-то. Итачи спустился вниз и мать проследовала за ним.
- Ты не пойдешь в церковь в этом!! – Микото кричала так громко, что у Саске заложило уши.
Младший оглядел брата, точнее то, в чем он был одет. Черные вельветовые брюки и красная рубашка. «Он слишком...хорош. Что не нравится матери? Почему он не может пойти в этом в церковь?». Все из клана Учих носили черно-белые или черно-бело-синие вещи, конечно кроме Микото, которая предпочитала яркие цвета, кроме красного. Да, рубашка Итачи выглядела весьма броско, но все-таки он выглядел очень опрятно и красиво...
- Я пойду в этом, или не пойду вообще. – Спокойно отозвался старший. – Не раздувай из этого скандал.
- Ты мой сын! Я запрещаю тебе идти в церковь в этой рубашке! Надень белую. – Микото сложила руки на груди, показывая что не уступит сыну. – Как ты думаешь, Саске-кун? Итачи должен переодеть это убожество?
Саске чувствовал, как пальцы матери гладили его по голове, перебирая непослушные волосы.
- Мм... я думаю, niisan выглядит... хорошо. – Мальчик поднял глаза и с надеждой посмотрел на Итачи и Микото.
Итачи закатил глаза и прислонился к стене.
- Я сказал. Или я иду в этом, или не иду вообще. У Саске нет с этим проблем, тогда почему они есть у тебя, мама?
- Хорошо. Но это последний раз, когда ты так позоришь нашу семью своим внешним видом! – Микото явно была раздражена. – Саске, одевайся!
Саске поднял глаза на старшего и заметил, как тот расстегнул пару верхних пуговиц, открывая его взору свою белую шею. Мальчик почувствовал, как его ноги в ту же секунду стали, как будто, ватными, но он все-таки сумел пройти мимо Итачи, подняться в комнату и упасть, задыхаясь, на кровать. «Ита... ты издеваешься надо мной, сам того не понимая...».
Холодный ветерок заставил Саске вздрогнуть, когда он шел по церкви. Он любил это место – красивая архитектура и чувство чего-то божественного... Но сегодня. Он чувствовал себя в этом святом месте чужим. Ему казалось что все, кто находился здесь, показывали на него пальцем, шепча «грешник... грешник...». Он сжал руки в кулаки и стиснул зубы, отгоняя эти бредовые мысли.
Церковь больше не была местом успокоения души. Это больше не было тем местом, где он мог слушать церковные песни, молитвы, и чувствовать, что он хороший сын. Нет, больше нет.
Саске сел между матерью и братом, пытаясь придать своему лицу будничное выражение и не показывать своих эмоций. Он смотрел на свои пальцы, на ботинки, на спинку впереди стоящей скамьи, на пол... Мать погладила сына по волосам и нежно спросила на ушко, устал ли он. Саске лишь кивнул. «Я же не могу сказать ей правду... пусть думает так, как хочет думать».
Он не мог поднять глаза на священника, когда тот говорил о смертных грехах. Щеки Саске вспыхнули и заалели, когда он говорил о жажде и страсти. Младший Учиха закрыл глаза и попытался сконцентрироваться на том, что он будет говорить на исповеди. Он надеялся, что молитвы в Доме Бога помогут ему избавиться от своих мыслей и желаний. Когда он поднял голову, в уголках глаз виднелись маленькие блестящие капли...
Мир гаремника
В этом мире любовь играет важную роль в жизни человека. Чем больше людей тебя любит, тем сильнее твоя магия, и к тому же…
Варианты ответов: