Наверное, уже пора себе признаться, что ей в последнее время просто не хочется возвращаться домой. Сначала она просто медленно собирала сумку и преувеличенно тщательно поправляла стопки книг и папок с документами, наводила порядок на своём столе и долго, медленно, маньячески, по одной бумажке уничтожала заклинанием накопившийся за день мусор, норовя оттянуть время. Её тогда во французском Министерстве магии просто считали педантичной, как все англичанки, помешанной на чистоте занудой. Потом, в то время как её сотрудники только и ждали того момента, когда можно будет аппарировать домой, она стала предпочитать маггловский транспорт и пешие прогулки. Её стали считать педантичной занудой, помешанной не только на чистоте, но и на свежем воздухе. Но теперь она уже дошла до того, что ходит побираться по кабинетам, высматривая тех, у кого к вечеру особенно злой и усталый вид, и прямо-таки выклянчивая лишнюю работу. Причём, если сначала она предлагала это подчёркнуто-заботливым голосом, то теперь, кажется, в её тоне всё явственнее сквозит отчаяние. Если раньше халявщики сваливали на неё работу с восторгом и облегчением, то теперь, кажется, делают это уже из жалости.
Она медлит, где только может, заворачивая по дороге во все магазины и разглядывая витрины до посинения. Выбирает самую длинную дорогу с самыми глухими закоулками и кривыми улочками, смутно надеясь, что ей перережут горло, или изнасилуют, или хотя бы просто ограбят – можно будет долго торчать в полицейском участке или в больнице.
Если бы она могла, она бы ночевала в сквере на лавочке, накрывшись газетой – только бы не возвращаться домой…
Дома её ждёт муж. Шипит, как кот, и только что хвостом из стороны в сторону не машет от раздражения.
- Где ты опять была?
И ей приходится врать насчёт огромного количества работы – хотя почему врать? Нисколько. Работы и правда было много. Но она же не может сказать, что собирала её по кабинетам…За последние несколько месяцев, благодаря этим вечерним бдениям, она успела освоить столько смежных специальностей, что, кажется, может заменить собой весь отдел.
- Что у вас там, ты одна, что ли, работаешь?!
Гермиона лепечет что-то начёт нехватки персонала. Дэн, не прекращая шипеть, уходит в свою комнату. Ему не нравится, что он должен сидеть дома один, когда возвращается с работы.
На кухне её встречает Живоглот. Он, мурлыча, трётся об её ноги, Гермиона чешет его за ухом. Раньше он встречал её в прихожей. И Гермиона всегда, прежде чем крикнуть мужу, что она вернулась, сначала позволяла себе вдоволь нацеловаться с котом. Однажды Дэн застал её за этим занятием. Он и так всегда ревновал её к Живоглоту, но после этого случая начал всерьёз намекать на то, что ему не нравится присутствие в доме животного. Умный кот, не желая провоцировать его, старался поменьше попадаться ему на глаза, и Гермионе удавалось приласкать его только украдкой, ибо, заметив, что она гладит Глотика или чешет ему живот, муж начинал демонстративно кашлять и сморкаться в платок, изображая приступы аллергии.
Мерлин, как она устала…Когда Гермиона наполняла мисочку Живоглота ужином, муж появился в дверях комнаты и окинул её недовольным взглядом. Гермиона, застигнутая врасплох, отшатнулась от мисочки. Потом опомнилась: неужели то, что она кормит собственного кота в собственном доме, считается преступлением?!
Универ Экстрасенсов
В этом мире существуют духи и потусторонние силы, каждые из которых тревожат умы обычных людей. Они пугают, запутывают…
Варианты ответов: