...

Подслушанный разговор
Тишина в комнате давила на сознание. Хотелось услышать хоть какой-нибудь звук, хоть что-то, что могло бы хоть как-то разбавить могильный холод в душе нукенина. Руки безвольно лежали на ободранных подлокотниках старого кресла. Сквозь плотно закрытые ставни не пробивался даже легкий шум ветра.
- Я не сделаю этого.
Усталый, безо всяких эмоций голос разрезал вечернюю тишину. Он повторил это уже второй раз за три минуты. Его собеседник, тем временем, также неэмоционально смотрел на него. В чёрных, без белков, глазах не отражалось ровным счетом ничего, как могло показаться.
- Это, возможно, единственный способ остановить его.
- Я не сделаю этого.
Молодой мужчина промолчал, продолжая неотрывно смотреть на расположившегося в кресле напротив оппонента.
Нагато прикрыл глаза на несколько секунд, затем поднял тяжелый взгляд на «живой труп».
- Тебе, верно, совершенно безразлична её судьба, раз ты предлагаешь подобное?
Он знал, что это не так. Но слова вырвались прежде, чем он мог осмыслить в таком заторможенном состоянии их смертельно болезненную значимость.
Темноволосый шиноби едва удержался от того, чтобы не опустить взгляд в деревянный пол. То, что он предлагал – означало предательство. Во всех смыслах. Бесчеловечность, жестокий расчет и прекрасный выход из сложившейся ситуации. Нечто подобное он уже когда-то совершил с самым дорогим человеком в своей жизни. Безразлично? Нет. Ужасно, отвратительно. Душераздирающе, невыносимо больно. В последнее время Итачи начал сомневаться – а есть ли она у него - эта душа? То, что он предлагал…
Нагато до одури осточертело сидеть в кресле. Он встал и подошел к окну, снова прикрыл глаза.
То, что он предлагал…
«Я не могу так поступить с ней. Не могу. Не могу. Не хочу. Это…»
- Это единственный выход.
- Я не…
- Он уничтожит всех, кто попытается ему воспротивиться. Тысячи жизней. Наруто. Он не сдастся, он поведет за собой всех. И они за ним пойдут – до конца, который наступит быстро и неизбежно. Этого нельзя допустить. Ты знаешь, что ждет этот мир в таком случае.
Каждое его слово было правдой, до последней буковки, до тончайшей паутинки мысли. И Нагато это знал. Его тошнило от этого. Его душа разрывала грудную клетку, заставляя дышать через раз. Сердце билось так, словно каждое биение отзывалось чудовищной былью. Его выворачивало.
То, что он предлагал…
Чудовищно.
После такого… Нагато едва ли не истерически усмехнулся…, после такого – даже в Аду его оплюют с ног до головы. Его и этого проклятого всеми богами молодого Учиха.
План был совершенно прост. До безобразия. До такого мог додуматься разве что Итачи. А никому другому и в голову бы не пришло. Нет, не так. Никто бы не осмелился о таком подумать, а если бы подумал – его бы точно так же как их, вывернуло бы из себя наизнанку.
- Пэйн.
- Меня зовут Нагато, - чуть ли не прошептал он.
- Времени мало. Что ты решил?
Надо отвечать. Причем немедленно. Он знал – время на то, чтобы покрыть себя всей грязью мира у него будет потом, как только он выйдет из этой уже опротивевшей, темной комнаты с закрытыми ставнями и давно потухшим камином. А сейчас…
- Это единственный выход.
У Итачи непроизвольно дрогнула рука. Он даже не представлял раньше, что голос живого человека может быть таким. Мертвым.
- Я свяжусь с Саске, нам понадобится его помощь.
Нагато зло и устало усмехнулся.
- Хочешь и его в это втянуть. Думаешь, он выдержит это?
Молодой нукенин все-таки опустил взгляд в пол. Разве можно сделать ещё что-то ужаснее для своего младшего брата?
Отвратительные мысли настолько заполнили его разум, что Итачи скривился, словно от боли.
- Оставь его, он с этим не справится, - равнодушно хмыкнул Нагато, - я поставлю в известность кого нужно сам. Ты пойдешь к ней… сейчас?
- Нет, через пару дней. Когда эдо-тенсей ослабнет, я найду тебя – мне нужно полностью оживить тело.
Лидер кивнул.
- Я останусь в Конохе.
С этими словами он резко отпрянул от окна и быстрым шагом направился к выходу. Итачи остался неподвижен. Мысли жгли его раскалённым железом.
Это последнее, что ему придется сделать. Ему придется это сделать.
Как только дверь за мужчиной закрылась, молодой шиноби позволил себе усмехнуться. И в этой усмешке было всё – боль, неизбежность, горечь, жалость. Ему было жаль её. Она не заслуживает этого. Если бы такое могло быть в его положении – его бы затошнило.
По сравнению с тем, что он придумал, что он должен был сделать, даже мучительная, агонизированная смерть была просто даром божьим.
Он попытался расслабиться. Он попытался собрать остатки душевных сил. У него есть только два дня – когда его тело будет окончательно готово вернуться к жизни. Только два дня, чтобы выдрессировать себя так, чтобы не дрогнуть, чтобы не подкосились ноги, чтобы не выдать свое состояние ни жестом, ни взглядом - когда он снова посмотрит в её глаза, которые буду излучать такое искреннее счастье, от встречи с ним, на которое могут быть способны только маленькие дети. Чтобы не сгореть на месте от этого взгляда, от её чувств, от осознания того, что он сделает с ней.
Итачи буквально упал в кресло, хотя ему совершенно не хотелось сидеть. Спрятал лицо в холодных, серых ладонях. Надо. Надо собраться. Это их единственный шанс. Последняя надежда этого мира на свободу. Он ДОЛЖЕН.
- Я должен это сделать.
Мертвое тело не знает слёз. Но если бы не оно – Итачи не сдержался бы.
Просто это было уже слишком для него.

Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…

Варианты ответов: