Дорога была усыпана золотыми, красными и иногда зелеными листьями. Они смачно хрустели под ногами, словно тонкое песочное печенье. Птицы стайками улетали в другие края, а некоторые хотели остаться на родине. Деревья постепенно снимали свое прекрасное платье-самоцвет и готовились надеть белоснежные шубёнки. Сказочная пора, когда все умирает и впадает в сон, дабы вновь проснуться совершенным и молодым. Осень, с ее пышной красотой, которую так не хочется провожать. А она должна, ведь она предвестник неизбежного увядания – зимы. Почему все так, почему мы должны прощаться с этим годом? Почему мы постепенно забываем прошлое и, кажется, что мы живем, как бабочки, этим днем? Время бежит, бежит без остановок, с тех самых пор, как вы только появились на свет, сменяются времена года, меняются люди, их лица и душа, и иногда далеко не в лучшую сторону…И небо, прекрасное небо засыпающего мира. Оно всегда разное. Сейчас оно нежно-розового оттенка, с плывущими на нем пушистыми облаками, чуть ярче цветом. Близится закат. И прошел еще один день, так похожий на своих предыдущих собратьев.
Мы направляемся к порту, осторожно ступая по тропе, по которой, наверно, долго до нас не ходил. Но осторожно ступал только я, ведь это уже обычно для шиноби. А позади меня, тяжело пыхтя, плелась уменьшенная копия мамонта, которая пугалась каждого мышонка, пробегавшего мимо нее. Хорошую мне дали работенку, нянчиться с этой малолетней девчонкой. Устало приложив несколько пальцев ко лбу, и не обращая внимания на девчонку, я шел дальше, пока…
-Ай! ,- запищала девочка, навернувшись на скользком листочке, словно намазанным слизью, и врезалась носом прямо мне в спину. Чуть недовольно нахмурившись, я повернулся к своей нерадивой спутнице. Та, злобно что-то бормоча, потирала нос. Плащ Акацук был ей явно большой, и девчонка была чем-то похожа на сонного гнома в человечьей одежде, что гораздо больше его размером,- Простите, Пейн!
Она такая неуклюжая. Обуза какая-то. Вздохнув, я молча повернулся к ней спиной и пошел дальше. Но почему-то она меня совершенно не раздражала. Она, словно с другой планеты свалилась, мне было интересно наблюдать за ее неловкими движениями, нелепыми вопросами и выражением лица. Странная.
А пока я стоял, весь погруженный в свои мысли, девчонка не могла усидеть на месте и уже подбиралась к городку, а точней, к небольшому рынку на краю портового городка. Уже «спустившись с небес на землю», я обнаружил, что она смылась. Обнаружив ее местонахождение на рынке с помощью ринненгана, я быстрым шагом направился к ней, по пути преобразовывая свою руку в стальное острие. Девчонка должна знать свое место, а как иначе.
-Ой…простите…я…я..с¬¬лучайно…,- увидев меня, уверенно идущего к ней, девчонка, с уже откуда-то украденным, а может быть и купленным красным яблоком, испуганно попятилась не роняя своего сокровища. И в тот же миг была затащена в угол, где находилась мусорка и у ее шеи было лезвие, пока что лишь больно давящее на кожу и вены. В ее глазах был страх, слепой и дикий, словно бойцовского пса загнали в темноту. Почему-то, от этого мне захотелось ухмыльнуться.
-Ни на шаг от меня. Поняла? Знай свое место, девчонка. Я легко убью тебя, не смотря на твои силы,- спокойно сказал я, медленно убирая лезвие от ее горла. Надеюсь, из этого урока она не научилась лишь бояться меня,- идем,- я спокойно пошел к порту, зная, что сейчас она семенит за мной, все еще немного дрожа. Пф…может, не надо было ее так запугивать? В конце концов, она лишь девчонка.
С посадкой на корабль проблем не было. Шинджи коротко отвечала на вопросы и кидала на меня испуганные и провинившиеся взгляды. Спокойно проходя к нужной палате, мы оба молчали. Она не врезалась в меня, не топтала. Это даже немного настораживало. Да и выглядела она как-то подавленно, и побледнела как-то. Ох, только морской болезни еще не хватало! Немного нервничая, я взял ключи от каюты и направился по коридору.
Было тепло и вкусно пахло выпечкой. Наверно, из буфета шел этот чудесный аромат уюта. Каютка была небольшая, с двуспальной кроватью, небольшим стеклянным столиком, несколькими стульями и шкафом из красного дерева. Нежные тона обоев, изящные масляные мазки на картинах, где застыли во времени дикие олени, убегающие от волков, из чьих пастей вырывалась безумная пелена и глаза горели диким огнем, жаждущим крови. Ведь в природе всегда кто-то кого-то боится, жертвы и охотники. А кто же я? Человек, подобный Богу, потому, что никто и ничто не заставит меня испугаться. Уложив все вещи, я вышел из каюты и направился наверх, дабы посмотреть на, сейчас, спокойное море, прекрасного синеватого оттенка, и обдумать план миссии. Все же, я не верил, что эта девчонка сможет создать такую иллюзию. Она же быстро разложила все вещи и тихо села на краю кровати. Хм. Может, и впрямь морская болезнь?
Было жаль эту девчонку, из-за того, что ей «посчастливилось» родиться в этом клане, освоить гендзюцу. Да и зачем в этом мире, где выживает лишь сильнейший, родился этот хрупкий цветок? Почему же ей дали настолько темное имя? Хм. Столько вопросов к этой странной девчонке…может быть, если во сне просканировать ее мозг, то я получу ответы, но... это не слишком приятная для нее процедура, она может проснуться и все испортить.
А я и не заметил, как уже наступила ночь, и звезды рассыпались по темному шелковому ковру, сверкающими хрусталиками. Вдохнув свежего ночного воздуха, я направился к каюте, по пути замечая, что совершенно один. Но у двери меня остановил тихий голос, голос, подобный пению сирены. Я не понимал, где, как и что это было, я будто перенесся в другой мир. Голос неизвестной нимфы меня зачаровал и сковал невидимыми цепями. Так, что я на некоторое время потерял контроль над Миром Бога и контроль над своими эмоциями. Когда я стал более менее контролировать Мир Бога, я с легкостью рассеял иллюзию, с помощью ринненгана, и спокойно вошел в комнату. Как я и ожидал, обладательницей этого голоса была Шинджи, которая сразу же замолчала и уставилась в пол, как только я вошел. Щеки ее резко покраснели, а ресницы задрожали от страха.
Хм. Странно. Молча сняв плащ и повесив его на спинку стульчика, я направился в ванную.
Ее голос. Ее чарующий голос, подобный пению девушки-сирены. Смертельный голос. Теперь я кажется понял, о какой силе говорил Мадара.
Игра богов
Этот мир представляет из себя классический мир средневекового фэнтези, населённого множеством рас и государств. И у так…
Варианты ответов: