***
Япония. Токио.
Министерство.
16:43. 5 мая 2018.
Терять время, валяясь на диване или крутясь в кресле, наращивая себе целлюлит и отсиживая пролежни, я была не готова. «Если гора не идёт к Магомеду, значит Магомед пойдёт к горе», - так рассудила я и решила съездить в министерство. Во-первых, мне нужно было взять интервью у кого-нибудь из наших чиновников-бюрократов, во-вторых, неплохо было бы попасть в архивы и поискать там информацию о «шишках» уже подвергшихся нападению. Вообще-то этим всем занимался Хатаке, но он ничего не смог найти в библиотеках полиции, но там могли эту информацию и не хранить, понимая, что она будет вечно тревожима сотрудниками правоохранительных органов, а в от в министерских архивах… Хотя кто сказал, что мне получится даже приблизиться к двери их архива?
Здание министерства ничем не отличалось от строений, отведённых под бизнес-центры. Тривиальная многоэтажка, обшитая серыми металлическими панелями, огромные тонированные стёкла, в которых отражался весь город. Современное, красивое, но не уникальное здание. От американцев понабрались.
Я без каких-либо препятствий попала внутрь и, минуя просторный белого мрамора холл со стеклянным куполообразным потолком, направилась к лестнице, которая вела на второй этаж. Белые мраморные ступени, покрытые красным сукном, заканчивались на втором этаже широкой площадкой, посреди которой стояла золотая фигура Фемиды (тоже похватали европейского). Смерив статую презрительным взглядом, я направилась к знакомому чиновнику, в надежде, что он поможет попасть мне в архивы. Джон Роджан был английским послом в Японии, и мы были с ним очень близки, так как я сама была уроженкой Великобритании. Он, как и я, скучал по родине, по английской еде, газетам, жизни, людям…Когда мы оказывались с ним вместе, то создавалась атмосфера любимого дома, находящегося за тысячи километров от нас, которую мы усиливали рассказами о нашем прошлом, никак не связанным с Японией. Вот и сейчас я очень надеялась увидеться с ним, но его секретарь сказала мне, что мистер Роджан находится на совещании и неизвестно когда освободиться. Новость была неприятной, но поделать я ничего с ней не могла. Немного подумав, я написала небольшое письмецо, которое попросила передать своему знакомому.
«Ну, раз ничего не получилось с Джоном, попробую сама». Надеясь лишь на удачу и везение, с мыслью: «Пусть это будет мой день», я отправилась на минус первый этаж.
Минус первый этаж не стоит представлять себе излишне мрачно только потому, что он находится под землёй и тут нет окон. Здесь достаточно высокие потолки и просторные коридоры, освещающиеся лампами типа «дневной свет». Мягкие линолеумные полы и стены, обклеенные растительными обоями. Что-что, а начальство позаботилось о своих подчинённых. Понимая, что многие из них могут страдать клаустрофобией, они сделали всё, чтобы избежать их нервных срывов. Однако долгое нахождение здесь, всё равно пагубно сказывается на психике, потому что ты постоянно помнишь о том, что это минус первый этаж, это под землёй, это пространство, на которое со всех сторон давит земля. Короче говоря, это всё самовнушение доводит человека до истерик.
Чувствуя себя дискомфортно, так как я была одной из тех дур-самовнушальщиц, я быстро шагала в сторону архива.
«Какие бумаги искать? Тьфу, что за глупый вопрос, ну, конечно же, те, что связаны с убитыми и ограбленными персонами», - вела я с собой мысленный диалог, пытаясь отвлечь себя от мысли, что я нахожусь под землёй. Ощущая нервное подёргивание моих пальцев, я решила занять их телефоном, но зря… На экране, в верхнем левом углу, где показывается качество связи я не обнаружила ни одной палочки. Вкупе к этому антеннка была перечёркнута, а на экране высветился текст «нет связи».
«Проклятие!» - негодовала мысленно я, подходя к двери архива. И тут меня ждал сюрприз, у входа сидел толстощёкий мужчина, который подозрительно смотрел на меня из своих щелей, располагавшихся на месте глаз.
- Кто такова? – этот голос… Известная русская женщина, Фаина Раневская, однажды точно охарактеризовала звучание подобного голоса, словно кто-то «сс[ы]т в ведро».
Подавив в себе улыбку, я назвала своё имя и попросила разрешение пройти.
- Не положено, - прожурчал мужчина.
- Почему? – что и ожидалось.
- Ты тута не работашь, ранга нужного не имешь, иди отседава.
Типичный малообразованный человек.
- Мне только найти некоторые документы, посмотреть всё ли так и всё! Я даже ничего выносить с собой не собираюсь, вы можете…
- Иди-ка ты куды шла, - и под нос себе добавил: – Понаехали.
«А вот это уже хамство».
- Вы бы лучше своим образованием занялись, дядя, а то страну свою позорите…деревня, - словно выплюнув последнее слово, презрительно-высокомерным тоном произнесла я и направилась к лифту. Ответил мне старикан что-то или нет, меня это уже не волновало.
Лифт, на котором я приехала, не работал. Вообще. И другие пять лифтов тоже. Сколько бы я не тыкала в кнопку вызова, она даже не загоралась. Я посмотрела на экран, располагавшийся над дверьми лифта, но он тоже не горел. «Значит, придётся подниматься по лестнице», - и, представив себе, сколько я ступенек должна буду прошагать, из груди невольно вырвался вздох. Лестница минусового этажа, нулевого и только потом я достигла бы первого этажа, куда мне и требовалось возвратиться. Однако лестницу ещё нужно было найти! Потеряв минут семь на поиски, я таки отыскала её, спрятанную за колонной и прикрытую дверью, метрах в двадцати от лифта. Пока поднималась, в голове даже не возникло мысли о том, почему вдруг перестали работать все лифты. Не один, а все разом. Почему-то в тот момент, я не вспомнила, что в министерстве никогда не чинят все лифты разом. Всегда один или два работают. А всё потому, что мы уже не обращаем внимания на вещи, которые вошли в разряд повседневных. Мы мыслим шаблонами: не работает лифт – стопроцентно ведутся ремонтные работы, не едет автобус – без сомнений стоит в пробке.
На площадке нулевого этажа я остановилась, так как услышала подозрительную возню. На этом этаже, располагалась автомобильная парковка для лиц, работающих в министерстве. Любопытство проняло меня, и я решила осмотреться.
Это была самая привычная глазу парковка: бетонный пол с влажными пятнами, множество круглых колонн, подпирающих потолок, стены окрашены в два цвета – от пола до середины ярко жёлтые, от середины до потолка серо-зелёные. Тут было влажно и тепло. Неприятное освещение гадкого оранжево-жёлтого цвета резало глаз. Правее меня стоял ряд дорогих чёрных автомобилей, который заканчивался сине-белым фургончиком, у которого и крутились люди. Ну-у, почти у него. Два атлетического телосложения мужчины копошились под мерседесом, стоявшим ближе всего к их фургону. Один возмущался, ползая под машиной и что-то там делая, второй нависал над ним, время от времени оглядываясь. Он-то первый и заметил меня: достаточно высокую девушку да ещё на каблуках, в чёрной юбке-тюльпан и голубовато-сероватой шифоновой блузке, поверх которой был одет чёрный жилет без рукавов. Мой растерянный вид подчёркивал клатч, беспомощно висевший на обессилено-опущенных руках. Я всем своим видом демонстрировала замешательство и любопытство.
- Ну, что ты там, бл[...]ть, застрял? – вылезая из-под машины, возмущался злой и лохматый пепельный блондин, одетый в стандартную форму электрика. Только в отличие от обычного коротконогого пузатого электрика, этот был стройный и высокий, и даже в форме было видно его отличное телосложение. Надо заметить, как он вылезал из-под авто: мужчина лежал под ней на спине, как это делают в автомастерских, когда что-то чинят.
- Опа-на! – выдал он, неприятно улыбаясь.
- И что вы тут делаете? – поинтересовалась я, ощущая как внутренний голос дурно вопит: «Уходи!».
- Инструмент закатился под машину, мы доставали, - ответил тот, что заметил меня первым.
Хотелось ему сказать про то, что из-под автомобиля, когда туда что-нибудь закатиться, достают, ползая на четвереньках, а не на спине, но я благополучно промолчала, качая головой в знак согласия и делая робкий шаг к двери.
Нет, они явно там ничего не искали, а что-то ломали или прилаживали, это было ясно как Божий день. Я ощущала страх, глядя на эти бандитские физиономии, которые своими колкими взглядами вырывали мою душу. Едва уловив движение, поданное тем, кто до этого стоял на стороже, движение, которое должно было быть мной не замечено, я бросилась к двери. Блондин кинулся мне вдогонку, но не успел, ибо дверь была ко мне намного ближе. Оказалось, я очень хорошо бегала на каблуках, и это спасло мне жизнь. Как только я скрылась за дверью и заблокировала её, у неё оказался тот парень, ползавший минуту назад под машиной. Он шарахнул по двери кулаком с такой силой, что каждая клеточка моего тела ощутила ударную волну. Сквозь небольшое окошко с решётчатым рисунком я увидела его бешено-садистскую ухмылку, от которой у меня задрожали поджилки, а потом мужчина послал мне воздушный поцелуй и достал из-за пояса солдатский нож, тот самый, что имеет широкое и длинное лезвие и страшный изгиб. Отшатнувшись назад, я чуть было не упала и, хватаясь за стену, в панике побежала наверх. Он не догнал меня.
Академия наёмных убийц
В этом мире, тайные войны и заговоры приобрели особо важное значение. У каждого влиятельного человека есть свои связи с…
Варианты ответов: