Возможно, Тайная Связь.
Ты осторожно повернула ключ в затворе, стараясь по возможности, не издавать шума. Щелчок и вот ты уже закрыла дверь. Было тихо, никаких посторонних шумов. Спит. Судорожно вздыхая, и убирая на ходу ключи в карман, ты направилась в свою комнату, но! тут же замерла на месте. Слева от тебя, за барной стойкой сидела темная фигура, задумчиво скрестив руки на груди. Ты могла поклясться себе, что сейчас он ухмыляется. Рука нащупала выключатель. Так и есть. Черт!
-Где ты была? – Голос звучит спокойно, хладнокровно, но сквозь него явно чувствуется сдержанная ярость. – Уже первый час… - Без иронии в голосе констатировал Акаши. Он смеется? Ведь ты и сама прекрасно знаешь, который сейчас час.
-Я была с Куроко. У баа-чан случился еще один приступ. – Ты говорила с осторожностью, не желая каким либо образом расшатать и без того напряженную ситуацию. Да, снова диктаторские замашки, снова перед тобой тот, кто тем или иным образом вгоняет тебя в страх. Но идти на попятую перед его больным и раздутым эго, второй его личностью, ты не собиралась. Небрежно сняв с себя куртку, ты кинула ее в дальний угол, где покойно стояла подставка для зонтов. От тяжести и силы удара подставка пошатнулась, и, сделав несколько круговых движений, в следующее мгновение с грохотом упала. Но не успела ты повернуть голову, почувствовала, как твоя спина болезненно ударилась о холодную, шершавую стену. Тебе в поясницу упирался горный ландшафт Южной Америки, а лопатками ты чувствовала Северную, с большим количеством выступов горных хребтов. Только сейчас ты «осознала» минус, выбранного тобой покрытия стен, ибо все неровности отдавались тупой болью в твоей спине. Сердце забилось чаще, а дыхание участилось. По телу побежали мурашки и небольшой, панический холодок вперемешку с теплом, от тела, которое грубо прижимало тебя к нервной поверхности. Руки были плотно прижаты рядом с тобой. Одно колено Акаши было между твоих ног, в то время как его тело плотно припечатало тебя к стене. Его лицо в миллиметрах от твоего. Рубиново - янтарные глаза яростно смотрят в твои растерянные и слегка напуганные, цвета неограненного топаза. Его лицо не отражало ничего. Пустое выражение лица, безразличный взгляд. Он просто смотрел на тебя, прижимая своим телом твою грудь так тесно, что было немного больно. Ты же прекрасно знала – тебе не выбраться, если только он сам не захочет тебя отпустить. Он так крепко сжимал твои запястья, казалось, кровяные сосуды полопаются и вены разорвутся. Всю эту сцену сопровождал гул в ушах: это были бешеные стуки твоего выскакивающего из груди сердца.
-Ты должна быть со мной более обходительней, Микоми. – Твое имя, произнесенное его устами, звучало как угроза. Паника переполнила всю твою сущность. – Иначе, мне придется наказать тебя.
Ты побледнела, ноги подкосились, но тиски, в которые тебя заключил Акаши, не позволяли пошевелиться. Ты нервно сглотнула. Тревога нарастает почти до невыносимого предела. Ощущение того, что ты владеешь ситуацией, испарилось. Черт! Ты опять тяжело дышишь от страха, который расползается по твоим жилам. – И к тому же, - его голос был низким хриплым шёпотом, - ты ведь прекрасно знаешь, - ты почувствовала его дыхание где-то в районе своей шеи… - я не люблю делиться.
Он намеренно сделал акцент на последнем слове, вкладывая в него иной смысл.
-А сейчас, я чувствую, - тон медленный и спокойный, - что кто-то иной постигался на то, что принадлежит мне. - Его голос посылал дрожь по твоему телу; его губы были так близко к твоей шеи, что могло показаться, что они едва, почти неслышно касались её. Но это лишь обманчивое ощущение. Он уважает границы, тем более те, что стоят между вами. Братом и сестрой. И он ни разу не нарушал твое мнимое, пространство. Лишь лишал возможности шевелиться, заставлял чувствовать неловкость, краснеть, и будил непонятные ощущения и чувства в тебе и твоем теле. Но никогда, никогда не прикасался там, где «не следует». И сейчас, все, что касалось твоей шеи - это его обжигающее, равномерное дыхание, когда он шептал тебе сказанные слова. – Не заставляй меня беспокоится о тебе, сестренка.
Внезапно, ты почувствовала как к рукам прилила кровь и они окончательно онемели – Акаши отпустил твои запястья. Ты больше не чувствовала, как его тело прижимает тебя, а дыхание обжигает шею – он полностью отстранился от тебя. Ты, не в силах что-либо сказать, смотрела перед собой. Он, не сказав ни слова и даже не взглянув в твою сторону, исчез, оставив тебя в сумасшедшем состоянии, по-прежнему прижимающуюся к стене…
Ночник из темно-желтого стекла горел на комоде рядом с постелью, заслоненный несколькими журналами сомнительного содержания; остальная половина комнаты тонула в тени. Мягкий свет пересекал одинокую фигуру; струился по широким складкам тонкой ткани одеяла, бросал красный отблеск на зеркало, стоявшее в дальнем углу комнаты.
Спальня, в нежно-красном цвете ковра и мебели, никак не гармонировала с тем беспорядком, что в ней творился. Однако в этот ночной час было в ней что-то угнетающее и одновременно трепетное. В глубине комнаты была открыта дверь, выход из которой чернел широким провалом.
В комнате и во всем доме не слышалось ни звука. Шумы улицы давно умолкли. Обычно тишина жилого дома включает в себя легкие звуки: тиканье часов, скрипы, потрескивания. Этот же дом был совершенно беззвучен. Разве что время от времени тишину сопровождало только равномерное тихое дыхание юноши, что не мог сейчас забыться сном. Никогда в жизни, даже не смотря на свою неопытность, Акаши не испытывал такого влечения кроме как к тебе. А ты была еще девушкой, невинной и чистой, но именно ты показала ему, что же такое истинное влечение самца к своей самке.
Сейджуро, ты такой... грязный. Извращенец, желаешь видеть под собой собственную сестру. Ты действительно жалок, – отчитывал он сам себя. За все время он так и ни разу не прикоснулся к тебе, там, где не дозволено. Так же он не помнит момента, как стал чаще избегать тебя: этих случайных взглядов, прикосновений и беглых поцелуев в щечку, как это обычно бывает между родственниками. Нет!
Акаши резким движением сдернул покрывало с кровати. Сейчас ему совсем не хотелось копаться в себе. Он и так прекрасно знал то, что психически неуравновешен и страдает таким вот «вздором», как раздвоение личности. Но все свои мысли он решил пока замуровать в потаенном отсеке своего больного разума. И, устало откинувшись на мягкие подушки, он с головой ушел под одеяло. Затем, пролежав так недолго, заснул.
Корпорация "Секреты Аномалий"
Аномалии - таинственные, не поддающиеся логикой и здравым смыслом вещи, существа и события. Они появились в связи с акт…
Варианты ответов: