...

Прошло много времени с того дня, как я сидела на кровати и молча наблюдала за рыдающей Баффи. Приближалось Рождество, уезжают по домам студенты уже через пять дней. И, очевидно, в этом году поедет огромное количество. Если не вся школа.
Просто дело в том, что по всему Хогвартсу стали пропадать ученики. И в основном – девушки. Шести- семикурсницы. Говорят, перед тем, как пропасть, они все ходили в очень хорошем настроении и жадно глотали еду за завтраками, обедами и ужинами (к ним теперь относится и Баффи, и Джейн – обе из нашей комнаты). Как-то раз я случайно услышала, что МакГонагалл, разговаривая со Слизнортом, упомянула о закрытии школы. Честно говоря, после всех этих происшествий мое желание уехать на каникулах многократно усилилось. Моргана и Джеймс вроде бы, помирились, но не могу говорить об этом с уверенностью на сто процентов.
В Хогвартсе мало кто пожелал остаться, а МакГонагалл, решив, очевидно, что так будет безопаснее, попросила с некоторыми девушками поехать парням. Она устроила специальное собеседование, на котором каждому должны были сообщить имена. Я собеседование успешно пропустила, так как на Хогвартские часы я не смотрю, а мои остановились. Поэтому я не знала, кто едет со мной. С Морганой наверняка отправляется Джеймс, МакГонагалл ведь знает, что они встречаются. Я… Я знаю, что плохо так думать, но мне не важно, кто будет меня «сопровождать» - главное, чтобы это был не Петтигрю. Я испытываю к нему не понятное чувство. Оно не похоже не на отвращение, не на неприязнь. Просто меня от него отталкивает, да и защитить он меня вряд ли сможет.
Вот сейчас иду и качу за собой чемодан. Он у меня не большой, мне нести практически нечего. Книги, немногочисленные вещи, икона – вот и все. Как приеду – сразу направлюсь в Гринготс!..
Подхожу и сажусь в поезд. Хоть я и не знаю имя, МакГонагалл расфасовала нас по купе – так, на всякий случай, - и отправила с нами двух из преподавателей. Толком не помню, кого, но, по-моему, Трюк и Флитвика. Сама декан ехать не могла – она хотела с остальными профессорами во всем разобраться. Фух, ну, наконец-то, мое купе. Пусто… Значит, мой «телохранитель» еще не пришел. Ну и ладно. Не буду удивлена, если он вообще не появится. И пусть. Я ведь смогу сама прекрасно справиться. Мало вероятно, что чудище-маньяк, что поселилось в школе, поедет с нами на поезде до дома, поэтому вряд ли мне что-то грозит.
Вдруг дверь в купе открылась, и ко мне заглянул Ремус Люпин. Наверное, ищет кого-то.
- Извините, это вы – Селеста Ричардсон?
- Ээээ… Да, я, - немного озадаченно ответила ему я. Мне что же это – Люпина дали?
Я, кстати, даже не удивилась, что он спросил, я ли это. По-моему, кроме Морганы Хуард и профессоров этого никто не знает.
Люпин тем временем прошел в купе, прикрыл дверь и сел на противоположное сидение.
- А я – Ремус Лю…
- Я знаю.
Хм, что-то немного невежливо получилось. Во-первых, перебила, а во-вторых – тон какой-то враждебный вышел. Совсем этого не хотела…
Помню, около недели назад Ремус Люпин тоже выглядел жутко. Я боялась, что неизвестное чудовище переключилось на него, но он теперь выглядит очень даже здоровым.
Поезд вскоре тронулся. Даже спустя полчаса никто из нас не проронил ни слова. Мы оба просто сидели, глядя в окно и думая каждый о своем, бросая иногда мимолетные взгляды на другого. Люпин, очевидно, решив, что разговор должен начать он, спросил:
- Твои родители – маглы?
Ну надо же, прямо дежавю какое-то.
- Только мать. Отец был маглом.
- Был? – переспросил Люпин. Я молча кивнула. Повисла недолгая пауза. – А твоя мама будет тебя встречать?
- Нет. Она тоже…
Я не договорила. Не хочу договаривать. И вообще произносить ЭТО слово. Я так скучаю по маме. И по Роджеру… Я… Я боюсь, что его уже нет в живых. Скорее всего, так и есть.
Приехали мы ближе к вечеру. Около пяти-шести часов – точно не скажу. Мы с Люпином сначала трансгрессировали в Косой переулок, сняли несколько денег с моего счета и отправились на ферму. Положу там все вещи, сварю кофе и уеду в магазин за краской, штукатуркой, кистями и остальным.
Ну, вот она, ферма-то. Я думала, что за год она изменилась, но это совсем не так. Все те же скучные серые снаружи стены, с которых обсыпалась краска и были видны кирпичи. Крыша в одном месте дырявая – как раз над моей комнатой. Как сейчас помню, туда залез какой-то мальчик, которому я нравилась и, по-скольку крыша была совсем не прочной, сломал ее. Отец чинить не стал, обвинив во всем меня. Обшарпанное крыльцо, дверь, слабый замок. Минутку… А дверь-то на распашку… Ах да, замок. Он не просто слабый, он ОЧЕНЬ слабый. Достаточно легонько ударить по нему кулаком, чтобы он слетел. Может, какой-то бродяга тут остановился, но, решив, что это слишком плохое место жительства, ушел. Я и Люпин зашли, поставили чемоданы у двери.
- Не разувайся, - на всякий случай предупредила я.
Свет включать было бы бессмысленно, за него ведь не платили последние полгода. Тем более, что на улице горели фонари, а занавески у нас дырявые – иначе говоря, света было достаточно. Я зашла в первую попавшуюся комнату. Ах, комната Родже…
На полу, на толстом, кое-где дырявом одеяле, спал паренек-подросток. Вещи у него были грязные, все в земле. Люпин вытащил палочку и направил ее на парня.
- Погоди, - попросила я и прошла к подростку.
- Эй! – тихо позвала я, легонько толкая парня. – Эй, проснитесь!
Тот открыл глаза и посмотрел на меня. В первые десять секунд я его не узнала – настолько он вырос. Да еще и грязь…
- Роджер? – выдохнула я.
- Селеста?

Академия наёмных убийц
В этом мире, тайные войны и заговоры приобрели особо важное значение. У каждого влиятельного человека есть свои связи с…

Варианты ответов: